Хороший вопрос, подумала Вещунья. К несчастью, возможностей найти ответ на него у пилотов боевой базы почти не было.

— Газ? — не то спрашивая, не то утверждая произнес Везунчик. — Ул’к «котов» или что-то такое, а? Похоже ведь: мгновенная потеря сознания, потом смерть. И распадается быстро.

— Похоже, да не совсем, — ответила Жеска. — Почернели бы губы, выделялись бы набухшие вены — тоже черные.

— Тогда, может, Псих был прав…

— Хватит гадать, — оборвала их Вещунья. — Если будет возможность — старик пошлет сюда наших медиков. Давайте заканчивать: Везунчик — займись системой, Мурена, Жеска — проверьте коридор и зону отдыха.

Она посмотрела в последний раз на спокойные лица членов экипажа «Молоха». В груди поднималась волна глухой ярости: из-за того, что погибли хорошие люди, из-за постоянно грызущей ее тревоги. Отчасти гнев смягчал пульсирующий ледяной осколок у сердца, не давая думать о нем, заставляя еще усерднее концентрироваться на задаче. Вещунья прошлась за спиной Везунчика, колдующего над панелью, за которой пару минут тому сидел майор Далиш: он пока пытался обойтись без захваченных с собой инструментов. Взятые с «Гетмана Хмельницкого» кода позволяли получить полный доступ к любой системе «Молоха» — главное, чтобы нашлось куда эти кода вводить.

Она успела всего два раза пройти от одного края дуги пультов к другому, как пришел вызов от Мурены:

— Вещунья, Везунчик — идите сюда. Вы должны это видеть.

Везунчик оторвался от панели, вопросительно посмотрел на девушку. Вещунья поджала губы, но кивнула: оставаться одному сейчас — плохая идея. Даже на пару минут.

В тупиковом коридоре свет горел тускло — у Везунчика руки не дошли настроить освещение, но его более чем хватало, чтобы не напрягать лишний раз глаза. Всего тут было пять отсеков: по два до изгиба прохода, еще два сразу после — и небольшой санузел в самом конце. В первых двух, судя по включенной блокировке замков, Мурена и Жеска ничего интересного не обнаружили, но вот в третьем…

Изуродованную стену она увидела, едва подошла к изгибу, где их поджидала Жеска; Мурена караулила вход в столовую. Вся в дырах, оспинах, трещинах — будто безумный скульптор прошелся по ней долотом. Настил палубы густо усыпали остатки накладных панелей — пробившие стену «шипы» превратили их в мелкое крошево. Две пробоины зияли в световой панели на полметра левее двери в столовую — в мутном белом прямоугольнике окруженные паутиной трещин черные дырки казались чьими-то хмурыми злыми глазами.

Не только противоположная стена пострадала — сквозные пробоины с вывернутыми в коридор краями во множестве виднелись вокруг дверного проема столовой. На месте. где обычно крепился электронный замок, зияла здоровенная дыра — «шип» снес сам замок, всю электронно-кристалатовую начинку механизма, выворотил внешнюю панель. Остатки замка лежали среди фрагментов декоративной панели, так же разбитые на мелкие куски.