— Крутая была перестрелка.

— Он пользовался только ножом.

— Семнадцать оборотней одним ножом? Неверная информация.

— Ассасинам даже нож не обязателен. Просто они любят его использовать. — Ракким смотрел на каток. Девочка уже делала успехи: она уверенно держала равновесие, но отец постоянно находился рядом, готовый подхватить ее в любой момент.

— Я рассчитывал, что он погибнет во время аварии. Или пострадает так сильно, что оборотни разорвут его на куски.

— Семнадцать?

Они стояли плечом к плечу и рассматривали людской водоворот. А еще Ракким жалел о невозможности увидеть лицо ассасина в тот момент, когда у его машины лопнули колеса. Ему удалось победить оборотней, но он не мог не чувствовать себя уязвленным, так глупо попавшись в ловушку фидаина. Иногда легкий щелчок по самолюбию опаснее удара молотом по голове.

— Вам помочь добраться до Лос-Анджелеса? Этот парень, скорее всего, послал своих людей в аэропорт. Я мог бы кое-что сделать для вас.

— С радостью готов тебя выслушать.

Коларузо улыбнулся. Спустя несколько минут он кивнул проносившемуся мимо сыну.

— Просмотри на Энтони-младшего. Мне показалось, что он подрос на пару дюймов с тех пор, как его приняли в фидаины. Причем за одну ночь. Убирает свою комнату без напоминания. Каждое утро совершает пятимильные пробежки. Обращается ко мне «сэр», представляешь? Стал сильным и серьезным. Он таким раньше не был. Пытается во всем разбираться. Словно у него наконец появилась цель в жизни. — Он покачал головой. — Боюсь, мне никогда не рассчитаться с тобой за это.

— Ты ничего мне не должен.

Детектив смотрел на каток.

— Что касается тебя, у Энтони-младшего развился целый комплекс почитания героя. Постоянно твердит о тебе. Ракким сделал это, Ракким совершил то.

— Это не надолго.

Сара кружилась в центре, выпустив руку Энтони-младшего. Потеряв равновесие, она покраснела и покатилась дальше.

— Когда ты собирал информацию об Абдулле и его семье… надеюсь, ты занимался этим не лично?

— Как ты и говорил, никаких следов.

— Полицейские, которые были на месте преступления, знают, кто я такой?

— Я сказал, что ты из СГБ. Как тебя зовут, они, конечно, спрашивать не стали. Не волнуйся, для всех мы — лишь корабли в ночи. Если станет известно, что я дружу с таким греховодником, как ты, это может помешать моему продвижению по службе.