Дрожь земли не становилась слабее. Теперь ее движения, колебания и тряска, были под стать чему-то живому. Галатея снова споткнулась, уже крича в общий командный канал связи.

- Все, кто меня слышит. Отступаем от крепости. Всем сестрам отходить, не ломая строя, никаких задержек и остановок! – она кивнула своим телохранительницам, и целестинки подтянулись к ней. – Пилоты, произвести немедленную эвакуацию!

Прибывший от одного из колеоптеров ответ был весьма раздражающим.

- Зона посадки нестабильна. Возможно, мы будем не в состоянии сесть на…

- Еще как будете, или клянусь, глазами Катерины, я лично прослежу за тем, чтобы вам всыпали плетей, - слова ее возражения обдирали ее горло с каждым глотком грязного мерзкого воздуха. – Я не собираюсь скормить еще больше своих сестер этому гиблому месту, - Галатея поперхнулась и закашлялась.

Ее войска, как и она сама, поспешили надеть шлемы, ограждая себя от загрязненного воздуха. Оказавшись в шлеме, она с тяжелым хрипом глотнула блаженного переработанного воздуха. Сквозь свою оптику она увидела приземляющиеся транспорты, реактивные двигатели которых полыхали сквозь сплошную серую пелену. Она махнула рукой, пропуская отряд, несущий раненных женщин, снова тем временем перенастраивая свой вокс, на этот раз частоту Имперского Флота.

- «Меркуцио», ответьте. Это канонисса Галатея, notae gravis.

- «Меркуцио», - послышался невозмутимый тон командира боевой баржи. – Мы висим на орбите и наблюдаем за вами, миледи. Для нас есть дело?

- Да, - ответила она. – Церковь нуждается в вас.

- Что ты делаешь? – проревел дьякон. – Тебе меня не перебороть. Такова воля твоего бога! – с раздражающей злостью брызгал слюной он, кровь стекала с его губ, боль резала его желудок. Медно-золотой каркас пульта управления содрогался при каждом ударе гудящего пульса неверно распределенной энергии, что сверкала в соударяющихся кольцах. Разъяренный крушением своих надежд, ЛаХэйн обрушил кулаки на декоративную панель перед собою. Это не входило в его план. Субъекту должно было умирать спокойно, покорно, подпитывая своей ментальной эссенцией пробуждающийся механизм!

- Вон, будь ты проклят, высокомерное ничтожество! – расставленные в зале каменные колонны падали, разбиваясь вдребезги, обсидиановые десятитысячелетние статуи тонкой работы рушились на части. Сквозь открытые ворота вулканического ядра крепости можно было увидеть, как свинцовое озеро магмы начинает изобиловать медленными тяжелыми волнами и шипящими потоками выходящего пара.

- Нет, - слова псайкера были искажены и растянуты, вязки как смазка в безмозглых дронах. – Ты будь проклят!