– Ладно, сойдёт, – сквозь зубы процедил ватман. – Теперь берём и несём, кровь из носу! Буян, дуй на мою сторону, остальные берите с другой!

Поплевав на ладони, бандюки ухватились за торчащие из ствола огрызки сучьев и, оторвав ствол от земли, спотыкаясь и охая, потащили к вагонам. По мгновенно покрасневшим от натуги лицам бандюков градом покатил солёный трудовой пот.

Но далеко не ушли.

Потому что кое-кто споткнулся (не будем показывать пальцем, но это был Скалец, кто же ещё) и, судорожно вцепившись в бревно, повис на нём. Лишний вес сыграл злую шутку – бандюки не удержали ствол, и тот ухнул на землю, придавив ногу самому ватаману. Очень тихий лес сразу наполнился очень громкими матюгальниками.

– Сил моих нет, порешу гада! – заорал вдруг Ухмыл, оказавшийся к Скальцу ближе всех, и, подскочив, в бешенстве схватил того за грудки. Несколько раз встряхнув слава как тряпичную куклу, бандюк отшвырнул его от себя, да так, что тот грохнулся навзничь, и выхватил саблю. Но тут подоспевший ватаман перехватил уже занесённую для смертоубийства руку.

– А ну остынь, кровь из носу! – рявкнул Хитрун. – Кого и как наказывать – я сам буду решать!

– Один лишний палец всю руку портит, усы узлом! Прибить его – и вся недолга, сколько нам ещё с ним мучиться, все неприятности из-за него!

– Эй, Ухмыл, ты мою роль-то на себя не бери, – встрял Буян, вскочив на ствол и злобно вращая глазами. – Бешеный в ватаге я, а не ты. А то что ж получается, скоро мне вместо тебя байки травить придётся? Так я не умею!

– Уйду я от вас! – захныкал вдруг Скалец, продолжая лежать на земле. – Слова хорошего от вас не услышишь, разогни коромысло…

– Хочешь услышать о себе хорошее – умри, поганец! – Ухмыл снова рванулся к славу, но ватаман его не пустил.

Честно говоря, Хитрун и сам еле сдерживался, чтобы не накостылять Скальцу по шее, но он недаром был ватаманом и вовремя почувствовал, чем дело пахнет. А дело пахло дракой. Видимо, оплошность Скальца была последней каплей, переполнившей чашу раздражения бандюков, чувствовавших себя в Проклятом домене донельзя паршиво. А драки он сейчас никак не мог допустить. И ватаман встряхнул за грудки Ухмыла, как тот перед этим Скальца:

– Да ты что, Ухмыл, ведёшь себя так, будто мудильных яблок обтрескался! Ну всё, хватит, потащили бревно дальше, нет у нас времени на ерунду всякую! – Выпустив бандюка, ватаман, подавая пример, первым схватился за ствол.

– Что-то я не пойму, батько, то ли у меня крыша едет, то ли Махина тронулась, – сказал вдруг Жила, оказавшийся самым спокойным среди остальных крикунов.