Осталось дождаться предсказуемого финала: сначала задохнётся носитель, потом медленно угаснет лишившийся тела Отвратень. Слишком тесно теперь они были связаны – Ясинь и Тийда. И в сложившихся условиях оба были обречены.

Дальние Слои похожи на Гьершазу: ни верха, ни низа, ни направлений, серое бесплотное ничто, лишённое структуры. Собственно, Гьершаза – такой же Слой, но общий для всех миров и обладающий внутренним потенциалом к материализации. Однако в том пространстве, куда угодил пушчремец, была лишь пустота. И когда Ясинь уже не смог держаться на ногах, он начал проваливаться.

Падать.

В никуда.

В бесконечность.

Кухонный нож, по-прежнему зажатый в правом кулаке, рассекал вязкую вату фальшивого тумана. Движение ощущалось слабо, поэтому Ясинь не мог понять, в какую именно сторону он летит и где находится «дно». Вокруг него, словно ангел смерти, порхала Уи, а за спиной у чудовища вспыхивали изогнутые «бублики» ловушек.

«Ну, что, доволен?»

Тийда обратился к нему впервые после памятной схватки за тело. Тогда Отвратень проиграл, а Ясинь придумал имя для ученицы Лоцмана. После не было никаких диалогов – лишь непрекращающиеся попытки подчинить себя себе, пока драка в ванной Обходчика не поставила точку в их взаимоотношениях.

«Чувствуешь себя победителем?»

– Да. Я победил тебя, – пушчремец стиснул рукоятку ножа. – Спас Гийолу. Помог ей спасти Лоцмана, который прикончит остальных твоих… друзей… Достаточно?

«И теперь ты готов умереть?»

– Нет… я готов… я не хочу, но если надо… то можно… – Ясинь задыхался, но всё равно продолжал разговор. – Не жить же вечно!

Спор измотал его, и Ясинь закрыл глаза, уверенный, что продолжения не будет. Он понимал, что Тийда умрёт вместе с ним, и был доволен. Неплохой финал долгой дороги: направление было верное, а что до ошибок, то у кого их нет? Сожалел он только о Гийоле – о том, что больше не сможет её защищать.

«Но для неё так будет лучше, – подумал Ясинь. – Она всё поймёт. Она забудет меня…»

– Неправда! – услышал Ясинь, и в его левую руку вцепилась знакомая ладошка. – Даже не надейся! – закричала ученица Лоцмана.

Увидев рядом любимое лицо, он, не раздумывая, выпустил нож и обнял Гийолу. Тепло её тела, стук сердца, прерывистое дыхание – как будто в первый раз он ощутил это всё и

вдруг осознал, что она действительно жива! И не важно, что именно он помнит и насколько верны воспоминания!

Гийола рядом, и этого достаточно. Можно начинать новый путь.

Падение замедлилось, а потом прекратилось. Слепой туман крайнего Слоя остался позади – влюблённые стояли посреди лужи, а справа и слева возвышались кучи обглоданного мусора. Созерцая неряшливый пейзаж Гьершазы, пушчремец чувствовал себя вернувшимся домой.