Я не спеша прожевал.

Мама всегда говорила: «Не разговаривай с набитым ртом».

А доброму совету грех не последовать.

– К Князю идем, дядь Миш, – вздыхаю. – На юг. Что до помощи… Нам на Горячий Ключ надо. Оттуда – на Джубгу. И желательно, мимо Краснодара. Значит, через Тихорецк, вашу столицу. Ты ж теперь вроде казак, да, дядя Миша?

– Почему ж только теперь? – полковник откинулся, щипнул пробегавшую мимо молодуху за крутую задницу. – Чаю принеси! Всем!

Помолчал немного.

Опрокинул, ни на кого не глядя, чарку.

Крякнул.

– Я, Егор, всегда казаком был, – выдыхает. – Потомственным. Моих пращуров, станичных атаманов, прям отсюда в Сибирь вывозили. Из этой самой станицы…

О как, думаю.

А я и не знал.

Для меня дядя Миша вообще-то был просто Батей.

А подробности меня в ту пору зеленую почему-то и не интересовали.

Вообще.

Да и сейчас, честно говоря, только разве что чисто практически.

А кто и кого тут в Сибирь высылал – так когда это было-то…

В доисторические, считай, времена.

– А как, кстати, станица-то называется? – несмотря на ледяное обливание, зеваю спросонок. – А то, как вчера тебя увидел, так даже и спросить забыл…

Мелешко коротко хохотнул:

– Во дурь молодая! Пить-то когда научишься, щенок толстолапый?! Мы ж вчера с тобой об этом полвечера разговаривали! Ну, да ладно. Забыл и забыл. Не поверишь, Егор. Буденновская она называется. В честь того самого. А до революции, говорят, Мелешенская была, по нашей фамилии. Предки мои тут атаманили, понимаешь. Значит, и мне сам Бог велел…