Старший рядовой Кобус Никодемус – неуклюжий сын фермера из коломейцевской группы поддержки – вытянул билетик со ста процентами и заметил:

– Теперь я понимаю, что подразумевается под «смешанными чувствами».

Когда челнок Кольдеве отправился в путь, предсказание Рауля Санмартина насчет безостановочной игры в тарок полностью воплотилось в жизнь.

Пустота

Пустота

Тихий океан. Земля

Тихий океан. Земля

Всасывая кислород по большей степени из атмосферы, нежели из почти опустошенных баков, челнок летел на высоте нескольких метров над бурным морем, в темноте задевая гребешки самых высоких волн. Хотя свет в кабине был потушен, а приборы были едва освещены, нос челнока красновато поблескивал после прохода сквозь обжигающие верхние слои атмосферы.

Когда пилот Коковцев корректировал курс, направляя челнок на северо-запад, Ханс Кольдеве заметил с командного пункта:

– Никогда бы не подумал, что ты сможешь вести челнок так близко от воды.

– Неудивительно, что вы не думали, – огрызнулся обычно молчаливый Коковцев.

– Не беспокойтесь, сэр, – заверил командира группы второй пилот Жеребцов из разведвзвода Томаса. – Если что-нибудь пойдет не так, все будет кончено, прежде чем вы успеете заметить.

– Благодарю за утешение, – проворчал Кольдеве, ощупывая под формой гражданскую одежду.

Спустя час девять минут Коковцев предупредил:

– Готовьте штатского.

Жеребцов отправился будить Питера Оливье.

Лицо Оливье, сидящего рядом с правым аварийным выходом, казалось серым при тусклом неоновом освещении кабины. Он посмотрел на спящих бойцов Кольдеве.

– И куда же вы меня выкинете?

– Через одиннадцать минут мы пройдем над островом Гуам. Замедлять ход не будем, поэтому я вытолкну вас через девять минут, – ответил Жеребцов. – Только не угодите мимо острова.