Вот в твоём случае она ещё раз покажет свою справедливость.
Он размял руки и наклонился ко мне.
Глава двадцать вторая
Глава двадцать вторая
Кэт хотела броситься на Рольфа, но упала, она страшно кричала, и Рольф тоже кричал что-то — и вдруг сухо прозвучали два выстрела.
И тут началось. Я ощутил чудовищную боль. Она накатывала на меня как ревущий скоростной поезд — такое было у меня однажды в Китае. Я опрометчиво считал, что скоростные поезда там такие же, как в Японии, но этот пронёсся мимо платформы с рёвом и грохотом, так что я, взрослый мужик, грохнулся оземь от неожиданности.
Это был выброс.
Причём Атосу, стоявшему надо мной, досталось куда больше, чем мне, лежащему у его ног.
Он упал на меня, и несмотря на весь ужас, я чуть не заржал, мы сами, не желая того, обнимались.
Потом Атос скатился в сторону и завыл.
Оказалось, что он вляпался ладонью в свою замечательную лужу и брызгал кровью вокруг.
Выброс бил мне по ушам, как два молотка — будто я сидел в центре старой детской игрушки с мужиком и медведем.
«Раз!» лупил мне по голове один, отстранялся, и тогда меня достигал другой: «Два!».
Но, чёрт побери, это был шанс, и я перекатился на живот, потом на бок и подтянул ноги.
Теперь нужно было переступить через связанные руки, что мне и удалось — кажется. Это длилось целую вечность.
Атос тоже не спал. Он уже перетянул жгутом обрубок левой руки.
Он мычал от боли — видать, анестезирующие свойства этой дряни в луже были сильно преувеличены.