— Эй, придурок, ты что, хочешь нас убить?

Тот, что стоял на земле, обернулся. Без сомнений, это была сержант Лопез. Её длинные черные волосы распустились и свисали спутанными локонами, на лице были видны струйки крови. Одна рука безвольно свисала, будто была сломана. Ей определенно была нужна медпомощь. И почему Уоткинс сначала не поискал аптечку?

Он сделал шаг вперед.

— Лорена, ты как?

Лопез напряглась. Она смотрела то на Уоткинса, то на двигатель, и в её взгляде было какое-то… желание. Нет, это что-то другое. Она была похожа на наркоманку, прямо как его двоюродный брат в Трентоне. Она склонила голову и сощурилась. Казалось, она не знала, что ей делать. Она вращала глазами, и Уоткинс был готов поклясться, что она над чем-то крепко задумалась.

— Это я, Соломон. Что случилось?

Губы Лопез изогнулись в ухмылке. Из её груди поднялся рев, и она зарычала, как собака.

Уоткинс замер. Когда она вращала глазами, он заметил, что белок её глаз, собственно, белым и не был. Он присмотрелся. И действительно, когда она посмотрела на двигатель, белки были синими. Каждый глаз был синим, цвета электричества. Ужас.

Уоткинс задумался и не нашел ответа, что могло окрасить глаза в такой цвет. Ни инфекция, ни болезнь, ни травма… ничего. Вся эта ситуация выглядела слегка сюрреалистично. Может, он до сих пор валяется без сознания в кресле С-17. Может, он вообще умер. В этом было больше смысла, чем в том, что он видел перед собой.

Издавая утробные звуки, Лопес двинулась к нему. Из её взгляда ушла неуверенность, её заменила бездушная ярость.

— Лорена, стой! — Уоткинс вскинул винтовку.

Лопез бросилась на него без предупреждения, крича во все легкие. Уоткинс ошарашенно смотрел, как её голова дергается при каждом шаге. Ноги раньше головы поняли, что нужно делать. Он отступал, пока путь не преградил огромный пень. Лопез приближалась. Она находилась уже в двадцати ярдах и быстро сокращала расстояние.

Уоткинс заметил, что на ее голове бугрится какая-то шишка. Как будто в голову что-то залезло под кожу и царапает череп. Оно очень быстро окутывало голову Лопез, она упала на колени, царапая себя. Она была примерно в десяти ярдах от Уоткинса, когда её предсмертный крик огласил округу.

Уоткинс инстинктивно направил на нее оружие.

Лопез протянула в его сторону руки, рычание сменилось чем-то похожим на мольбу. Под её кожей быстро двигались два бугорка. Уоткинсу показалось, что он слышал хруст её черепа. Лопез вскрикнула в последний раз и упала неподалеку от Уоткинса. Внезапно её голова взорвалась, будто пиньята на детском празднике. Но вместо конфет во все стороны полетела кровь, куски плоти и костей… и что-то ещё.