— О! — расхохотался машинист. — Нечестивцы уделали Кровавого Латника, я слышал, но не поверил! Я уже всю задницу протер в нетерпении, когда же его искореженные железки притащат обратно!

Десятник со смехом кивнул:

— Посмотришь, я видел. Нечестивцы продырявили его, как жестянку! Я глазам своим не поверил! Если им по силам такое, то не хотелось бы попасть на место первых ребят. Обычная стража нечестивцам — разве что на один зуб!

— Когда их ко мне грузили, я боялся всю дорогу, что они притворяются. Но ничего, довезли. А куда их дальше отправили? В Медицинский блок или прямиком в Утробу?

— Не знаю, — пожал плечами десятник. — Вниз.

«Вниз»… Мы тоже мчали вниз, по наклонной выработке. Десятник и машинист слишком много болтали в присутствии высшего чина, которым я, несомненно, являлся, но осекать их я и не думал. Я внимательно слушал. «Вниз» — это было сказано с неким трепетом, страхом и благоговением.

И дальше они замолчали.

Несколько минут мы мчались в темноте, но затем в конце туннеля показался свет. Машинист начал сбрасывать скорость, тормозящий состав заскрипел и заскрежетал. Выскочив из туннеля, он остановился.

Место, в которое я попал, могло показаться на первый взгляд чем-то вроде станции метро — но было гораздо больше. Просторная и ярко освещенная площадка, пол и стены которой скреплял бетон, а потолок держали частые опоры. Это был околоствольный двор. Посреди его пространства чернел провал — и над ним зависла подъемная клеть…

Стражников тут были сотни, и над их толпами возвышались несколько Кровавых Латников. Я вышел навстречу приближающейся группе.

В ней выделялся один толстяк. Его одеяние блестело множеством драгоценных блях, на поясе висел изогнутый меч в богато украшенных ножнах. Из позолоченных наплечников торчали шипы, а рога на шлеме были особенно большими. Они расходились наподобие высокого мотоциклетного руля, и меж ними была натянута цепь, на которой висела бляха с каким-то иероглифом и знаком Культа.

В руке толстяк держал позолоченную палицу с круглым набалдашником и пучком черных волос — нечто среднее между булавой и бунчуком.

Ковыляя к нему, я старательно изображал хромоту и держался за бок. Опустив взгляд в пол, я приложил все усилия, чтобы вызвать у себя чувства волнения и страха — именно их цвета следовало показывать ему, когда он будет разглядывать мою ауру.

— Гриш, — усмехнулся он. — Помят, но зато жив… Недаром тебя кличут Проныра! Твоих паникеров я уже допросил и отправил по назначению. Что касается тебя… Трепещешь ты не зря.

Он хохотнул.

— Но напрасно боишься. Приказ Великого выполнен, нечестивцы захвачены, а все остальное — мелочи. Не наказание, а награда — вот что тебя ожидает.