– А что? – для виду вскинулся Аркудов. – Звено в Карпатах ведь подчинилось мне!

– Это было наше оборудование. А в тебе течет кровь нифелимов.

– Что?!

Откровение оказалось для Антона полной неожиданностью. Ноги подкосились, и он непроизвольно осел наземь, не сводя взгляда с полковника-Отца.

Женя изменил направление ударов головой в камень и стал стучаться в сторону ученого, выказывая немалое уважение. Нифелим мельком взглянул на него, приподнял бровь и обратился к Антону:

– Полагаю, Ирину Игоревну Аркудову ты не помнишь…

В памяти ученого возникло расплывшееся золотистое пятно, отдаленно похожее на женское лицо. Золотистые локоны, серьги с треугольными агатами, маленькая брошка на груди. И очаровательный запах – ощущение чего-то домашнего, теплого и очень близкого…

– При чем здесь моя мама?.. – осевшим голосом спросил Антон, уже предвидя ответ.

– «В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божьи стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди», – процитировал нифелим. – Это из Библии, книга Бытия 6:1–4. Там же сказано, что «когда люди начали размножаться, то сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, кто какую избрал…» Ты же не думаешь, что речь в этой старинной книге идет об ангелах?

– Ни х… себе…

– Твоя мать была из рода нифелимов, – торжественно изрек полковник. – Именно она стала причиной интереса твоего отца к настоящей истории человечества. Мне очень жаль, что ее убил один из вирусов Правителей – их разрабатывают специально для борьбы с нами.

Антон взял себя в руки и постарался не выказывать эмоций.

– Понятно. Начались «Звездные войны», – лишь пробормотал он, отступая поближе к кубу. – Ну, так я пошел перенастраивать?

Перед ним расцветал исполинский цветок т-энергии, извилистым стебельком произрастающий из черного монолита. Хаотическое буйство оттенков слепило глаза тончайшими ниточками человеческих эмоций – розовыми паутинками радости, алыми звездочками любви, желтыми прутиками доверия, голубыми волнами нежности, зелеными всполохами счастья, медово-янтарными стебельками материнства и даже бледно-фиолетовыми росчерками удивления. Впрочем, здесь преобладали черные квадраты ненависти, бордовые треугольники алчности, серые октаэдры зависти, грязно-коричневые овалы надменности и еще многие неприятные цвета, которые Антон не желал распознавать.

Он впервые подумал, что приближающееся уничтожение человечества не такая уж и плохая мысль. Возможно, по новой рожденные люди не будут ощущать той грязи, поганящей жизненный поток? Что, если обновленная планета сумеет возродиться в более приятном облике, чем сейчас? А вдруг следующая – намного лучшая! – генерация найдет в себе силы противостоять и нифелимам, и аннунакам?