— Я бы не называл их примитивными, Мастер К'баот, — нерешительно заявил Люк. — Они обладают современной технологией, имеют достаточно эффективную систему правления…

— Внешние атрибуты цивилизации без внутреннего насыщения, — сказал К'баот, презрительно фыркнув. — Машины и общественная надстройка не определяют зрелость культуры, Джедай Скайвокер. Зрелость определяется исключительно пониманием и умением использовать Силу.

Его взгляд умчался вдаль, словно погрузившись в прошлое.

— Когда-то такое общество было, Люк, — мягким тоном заговорил он. — Великолепный и блестящий пример высот, к которым должны быть направлены все устремления. Тысячи поколений мы, Джедай, возвышались над малыми живыми существами галактики, будучи стражами справедливости и порядка. Создателями истинной цивилизации. Сенат проводил дебаты и принимал законы, но только Джедай проводили эти законы в жизнь. — Его губы тряслись. — И в благодарность за это галактика уничтожила нас.

Люк нахмурился.

— Я полагал, что только Император и несколько Темных Джедаев виновны в истреблении остальных Джедаев.

К'баот горько улыбнулся.

— Ты по-настоящему веришь, что Император мог бы добиться успеха в этом деле без одобрения целой галактики? — Он отрицательно покачал головой. — Нет, Люк. Они ненавидели нас — все малые живые существа. Ненавидели за наше могущество, за наши знания, за нашу мудрость. Ненавидели нас за нашу зрелость. — Его улыбка исчезла. — И эта ненависть все еще жива. Она лишь затаилась, чтобы вспыхнуть с новой силой, как только возродятся Джедаи.

Люк медленно покачал головой. Ему не казалось, что с этим мнением согласуется то, что ему известно об уничтожении Джедаев. Но с другой стороны, его еще не было в ту эпоху. К'баот был.

— Трудно поверить, — пробормотал он.

— А ты верь, Джедай Скайвокер, — гаркнул К'баот. Он поймал взгляд Люка, его глаза вспыхнули холодным огнем. — Вот почему мы должны быть вместе, ты и я. Вот почему мы всегда должны быть настороже перед вселенной, которая стремится уничтожить нас. Ты понимаешь?

— Думаю, да, — сказал Люк, вытирая уголок глаза.

Он чувствовал, что мозги едва шевелятся от накатившей на него усталости. И все же едва он попытался задуматься над словами К'баота, в памяти стали вспыхивать непрошеные картины. Образ мастера Йоды, грубоватого, но не пугающего, без единого намека на горечь или злобу по отношению к тем, кто был замешан в деле уничтожения его друзей-Джедаев. Сцена с Беном Кеноби в таверне "Мос Эшли"; к Бену относились с отчужденным уважением, несмотря на то что его таки заставили разделаться с теми двумя возмутителями порядка.