Потом все закончилось. В мир вернулись звуки, все краски стали ярче. Бодро тарахтел нефтяной двигатель, пароходик плыл по нормальной и спокойной реке: ни бурунов, ни пенных струй, ни водоворотов… Светило солнце.

Река здесь была значительно шире, раза в три, самое меньшее. Странно… До сих пор Кулом лишь сужался по мере продвижения к его истокам.

Командир вышел на корму, оставив штурвал без присмотра. Никакого автопилота на пароходике, понятно, не водилось, – но имелась пара немудреных устройств, позволяющих фиксировать в заданном положении штурвал и ручку подачи топлива.

– Живы?

– Я-то жив, – откликнулся Наиль. – А кое-кто в штаны малеха подпустил…

– Ничего, на Ольгином Кресте и похуже вещи случаются…

Алька поднял голову, спросил, показав рукой назад, за корму:

– Место это так называется – Ольгин Крест?

Командир молча кивнул.

– Здесь какая-то Ольга утонула? В память о ней крест? – продолжил допытываться Алька, почти уверенный в положительном ответе.

Он даже подозревал, что утонула неведомая Ольга в день своей свадьбы…

– Тонули здесь многие… – сказал Командир. – Но крест с другим связан. Есть легенда, что якобы давным-давно до этих мест святая равноапостольная Ольга добралась, еще в бытность псковской княжной… И крест установила.

– И до сих пор стоит? – удивился Алька. – Это ж сколько веков… Или подновляли?

– Стоит… только он по-особому стоит. Если на сопку подняться – нет никакого креста. А с реки виден.

– А пялились-то мы на него за каким интересом? – полюбопытствовал Наиль.

– Кто крест не видит, через пороги живым не проплывет, такая уж…

Алька, не дослушав, сунулся в рубку… И не услышал богатырского храпа, доносящегося из каюты. Вот, значит, как…

Тело, распростертое на полу, заворочалось и вновь выдало порцию громогласного храпа. На палубу Алька вернулся сконфуженным, но остальные члены экипажа «Р-13» внимания на него не обратили, занятые весьма оживленным разговором.

– Как эта коробка здесь оказалась?! – с непонятным возмущением спрашивал Наиль, показывая на что-то, торчавшее из воды у противоположного берега.

Алька пригляделся – судно. Немаленькое, побольше пароходика по длине раза в два, не то речной буксир, не то что-то вроде него. Свое буксир уже давно отплавал – погрузился в воду почти по самую палубу, корпус покрывали бурые пятна ржавчины, все иллюминаторы разбиты… Пароходик, выйдя из тумана, полз самым малым ходом, чуть быстрее встречного течения. И как раз поравнялся с «коробкой».