– Ты согласен?

– Да.

Он шагнул к ней, поднял руку… И попытался оторвать, отцепить черный клубок, почти не веря, что получится… Было очень больно, пальцы словно погрузились в расплавленный металл… Он терпел, продолжая безнадежные попытки…

Со стороны казалось, что он нежно, едва касаясь проводит пальцем по ее волосам. И Дениза Ло отреагировала на этот жест так, как обычно и реагируют женщины…

…Она улыбалась. Он чувствовал себя обессилевшим, выжатым как лимон… И самое главное, все впустую, черный клубок остался, где и был… Медового месяца не получится. И даже медовой недели…

– А теперь уходим. Пора.

– Подожди… Осталось маленькое дельце… Мой прощальный поклон «NPI».

– Что ты хочешь сделать?

– Взорвать остатки приданого…

– Ты заминировала генохранилище?

– Да. Оно и так взорвется через час. Но час – слишком долго, ребята к нам пожаловали слишком шустрые и хваткие, могут все испортить… Один из выносных пультов здесь, рядом. Я быстро…

– Нет.

– ???

– Ты не сделаешь этого.

Сказано было так, что Дениза поняла: можно долгие часы уговаривать, объяснять, что главное сокровище мира может быть только одно, а если их два или больше, то ценность их сразу уменьшится, причем не вдвое, цена, которую можно будет запросить, упадет гораздо сильнее… Можно уговаривать. Можно грозить или умолять… Ничего не изменится. Нет – значит, нет.

Дениза смотрела на него в упор, глаза в глаза. Так же, как смотрела в глаза капрала Кински, ошарашенно уставившегося на ее грудь. Так же, как смотрела в глаза размякшего от вожделения Мориса Бенуччи…

– Мне очень жаль, Андрэ… – проронила она дрогнувшим голосом.

И нажала на спуск.

Талькуэ-иа-сейглу был хорошим охотником, способным проводить в засаде долгие часы, не выдавая себя ни звуком, ни движением, в готовности в любой миг нанести смертельный удар.