Биосфера не умирает. Она только-только начала возрождаться – исключительно нашими трудами. Не только Хранителей, но всего человечества.

Сапиенсы сами создают условия для нового витка эволюции: извлекают из земли углерод в виде нефти, угля и газа – и возвращают в атмосферу, сжигая. И вытаскивают из глубин на поверхность изотопы, повышая радиационный фон. Тем самым на планете восстанавливаются условия, существовавшие много миллионов лет назад и необходимые для бурной и успешной эволюции живых существ: высокая радиация, воздействующая на гены и вызывающая их бурное изменение, и избыток строительного материала для роста живых организмов – проще говоря, углерода в атмосфере.

Хранители занимаются тем же самым. Но не стихийно, не в качестве побочного эффекта при достижении иных целей – осознанно и целенаправленно. Когда будут взорваны все доступные ядерные заряды и рассеяны в атмосфере радиоактивные вещества, неспособные взорваться, – придет черед углерода. Леса, остатки нефти и угля – запылает все, способное гореть…

Эволюция получит новый толчок, а человечество… туда ему и дорога.

И никаких генохранилищ. Никаких вторых шансов. Шанс был, вы его просрали. Точка, обсуждению не подлежит.

Я, дурак, боялся зомбирования и промывания мозгов со стороны группы «Памир». Какая глупость… Я все тот же Руслан Дашкевич, каким был неделю или год тому назад. Никто меня не зомбировал и не программировал – просто мне помогли открыть глаза чуть шире и увидеть чуть больше.

А мы поможем другим…

И поможем всем сапиенсам, хоть они недостойны помощи, – поможем уйти в свой срок, уйти хоть с какими-то остатками достоинства, не цепляясь за жизнь, не покупая лишние годы ценой любых гнусностей и мерзостей…

Кажется, это называется эвтаназией?

– В жизни к дури не притронусь, – сказал Наиль. – Это ж надо так сторчаться…

Тело молодого эскимоса лежало там же и в той же позе. Никто к нему не подходил, на снегу, наметенном бураном, ни следочка… Но теперь и сам наркоша, и все вокруг него было обильно залито красным. На теле ни единой ранки, казалось, что истекал он кровью через нос, уши, глаза, через поры кожи… А может, и не казалось.

Наиль осторожно, стараясь не замараться, пощупал у лежащего пульс. Покачал головой.

– Поехали, – попросил Алька. – Сил уже никаких…

– Погодь, не спеши… – ответил Наиль, залезая в кабину вездеходика. – Тут главное не поехать, а приехать… Смекаешь?

– Доедем… Всего-то километр… Крейсер здоровенный, неужто промахнемся, не разглядим?

– Ну-ну… Ты сам-то с каких мест будешь?

– Из Таганрога…

– А я на северах рос, смекаешь? Навидался буранов…