– Они меня ничем не обидели. Зачем я буду их в грязь? Это нехорошо. Просто очень нехорошо. И даже как-то некрасиво.

Сэр Шатерхэнд спросил с надеждой:

– А если вас вызовут?

– На поединок, – переспросил Лоенгрин с недоверием, – под таким ливнем?

– Да!

– Откажусь, – отрезал Лоенгрин. – Это сумасшествие какое-то, как можно в такой дождь?

Сэр Шатерхэнд тяжело вздохнул, а с поля донесся новый грохот, тяжелое падение, плеск и разлетающиеся волны грязи. Вместе со всадником упал и конь, а победитель, проскакав до конца поля, развернулся и вскинул над головой копье в победном жесте.

В той части крытой галереи, где отдельной группой держатся женщины, послышался восторженный визг на разные голоса, замелькали цветные ленты в тонких девичьих пальчиках.

Сэр Шатерхэнд прерывисто вздохнул.

– Разве этого не достаточно, – спросил он упавшим голосом, – чтобы стремиться выйти на поле?

Лоенгрин довольно улыбнулся.

– Я женат, сэр Шатерхэнд.

– Гм, ну, а дама сердца?.. Это не помеха супруге, красивая возвышенная любовь, лямур, духовная страсть, подвиги во славу…

Лицо Лоенгрина посерьезнело.

– Это все шалости, как бы сказать помягче. У паладинов, уж извините, не в обиду будь сказано, цели поблагороднее.

Сэр Шатерхэнд сказал азартно:

– Ну тогда просто подраться! Чтобы все кричали, что молодой герцог всех сильнее.

Глава 16

Глава 16

На другом конце крытой галереи собрались тесной группой вассалы Тельрамунда и горько сетовали, что граф на турнир не явился, то и дело рассерженно поглядывая на ту часть трибуны, где расположено кресло герцога.