Арагорн, ведь Земля круглая, ты хоть и бог, но должен помнить об этом. А что до остального, то зря Андрей думает про мой интерес к политике. Ни за что я в это дерьмо никогда не влезу, а вот слить кое-кому информацию – так это как два пальца об асфальт. Кое-кому, я усмехнулся, да Марку Наумовичу я все солью. Что бы он о себе ни говорил, кем бы он ни хотел казаться окружающим, но на самом деле Марк Наумович – русский экстремист, и стал он им после посещения страны обетованной. Нет, и раньше он был поклонником Союза и Коммунистической партии, но после встречи с родственниками из Тель-Авива, после того, как они подумали, что нищий родственник из СССР приехал одолжить у них денег, Марк Наумович взбесился и попытался проклясть загнивающий Запад. Ему нужны деньги? Да он мог скупить всех своих тупоголовых родичей с потрохами, со всем их имуществом, и это никак не отразилось бы на его благосостоянии. Ему нужна была просто поддержка после смерти жены, вот и все. А получил он ее у нас. Я улыбнулся, вспоминая нашу первую встречу.

Мы остались одни, внезапно накатила странная слабость. Вот я стою с симпатичной девушкой, а слово боюсь сказать. Ох, как пятнадцатилетний пацан, и Лиза вон вся красная, хоть на выставку помидоров приноси.

– Хороший человек этот твой Роман, только жизнь его побила, – не поднимая глаз, прошептала девушка.

– Хороший, – согласился я, – а что ты шепотом заговорила?

– Там, – она махнула рукой в сторону костра, – какая-то сверхсущность… Страшно.