– Зато я в гневе, – пропыхтел Вадим, натянул трусы и поплыл к берегу.

Следующие несколько минут они поочередно гонялись друг за другом, обещая утопить. Угрозы так и остались пустым звуком, зато Ирвин сделался намного более мокрым и несколько более чистым. Он даже согласился помыться по-настоящему, раз уж все равно мокрый.

– За тылы и фланги можешь быть спокоен, боец. Я-то не засну, – пообещал Косинцев и вылез на берег.

* * *

Когда полуголый Ирвин залез в воду и принялся растирать себя пучком травы, из темных зарослей выступил незнакомый тип. Выступил он не целиком, так что чернокожее лицо различалось смутно. Гость был среднего роста, со среднего размера брюхом, и на первый взгляд вовсе нестрашен.

Но в руке у него при более внимательном взгляде обнаружился довольно крупный и блестящий в свете звезд и дворцовых огней пистолет.

– Руки вверх! – тонким дрожащим голосом приказал налетчик.

«Неужели маньяк? – подумал Вадим, послушно поднимая руки. – Наблюдал-наблюдал за нашим купанием и возбудился. Сейчас под угрозой смерти принудит нас к содомскому греху, а потом укокошит. Или наоборот, сперва убьет, а потом надругается над еще теплыми трупами». Несмотря на такие пугающие предположения, особого страха сержант отчего-то не испытывал. Больно уж безвредно выглядел тип. Если не принимать во внимание пистолет, конечно.

Между прочим, кого-то он сильно напоминал, этот злодей. И фигурой, и голосом...

– Эй, в реке! – крикнул предполагаемый маньяк. – Тебе что, отдельное приглашение нужно? А ну лапы в небо и шагом марш из воды. Ирвин Чьянгугу, к тебе обращаюсь!

«И как нас зовут, знает, – отметил Косинцев. – Дьявольщина, ну кто же это? Эх, было бы посветлей».

– Если через три секунды не встанешь рядом с Вадимом с поднятыми руками, отстрелю ухо! – тем временем продолжал стращать американца злодей.

– Кому отстрелишь? – полюбопытствовал Ирвин. – Вадиму?

Пузанчика вопрос заметно озадачил. Он на пару секунд задумался. Друзьям как раз хватило времени сообразить, что перед ними ни кто иной, как их вечный злой ангел, ефрейтор Онибабо.

Тот наконец-то сделал выбор и объявил:

– Первому – тебе!

До этого судьбоносного момента Ирвин еще колебался. Никак не мог решить, что лучше, быстро нырнуть в Касуку и уплыть под водой, рискуя попасть на закуску к крокодилам? Или выйти на сушу? После столь очевидной угрозы время колебаний окончилось. Меткость Онибабо была широко известна. Прицелится в ухо, а попадет в брюхо. Или в башку. Конечно, и без уха хреново, но без головы-то совсем никакой жизни.

Американец торопливо зашлепал к берегу.