— Я пыль протереть хотел, — буравя огромными глазищами, сказал он.

И вот теперь меня окончательно отпустило. Наверное, должен быть дома такой громоотвод. Приходишь с работы, задерганный, уставший — там раненый мамонт из-под копья ушел, тут шкуру неубитого медведя поделить не получилось, а перед тобой сидит чудо, мокрыми ресницами хлопает. Сломала, потеряла, не шмогла. И берешь ты молоток в руку, бьешь пару раз куда надо. И все. Не нужна больше шкура, когда есть полиэстеровый плед. Да и мясо мамонта жестковато, то ли дело пельмени с майонезом. И пусть ты уже не дикий предок, а обычный городской мужичок. Но все же мужичок. Самооценка восстановлена.

Пошел к щитку, отключил электричество. Достал связку патронов, что остались еще от деда. Присобачил к одному огрызок провода, наживил индикаторной отверткой на клеммную коробку, таким же макаром соединил с висящим под потолком обрубком. Вкрутил лампочку и врубил электричество. Темновато, конечно, но пусть пока так. Все равно люстра была старая — с двумя неродными плафонами. Лучше куплю.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Электротехника.

И то хлеб.

— Лапоть, собери все осколки, порезаться же можно. И хватит трястись, не выгоню я тебя.

Сел на кресло и достал книгу. Про Ретнор, Крайн, Буррот, Дайкер и Сортонхир — могучие города-государства Пургатора, куда даже не смели соваться пернатые с перепончатокрылыми — я мельком прочитал вчера. Мельком — чтобы побыстрее прокачать Аксиологию. Да и, признаться, не захватила меня книжка. Будто читаешь про далекие твоему восприятию племена Австралии. То ли дело история моего мира. Когда известные тебе войны начинались с разборки нескольких Игроков.

Понятно, что историю пишут победители. Так было всегда и всегда так будет. Если мы уже события полувековой давности начинаем трактовать по-разному. Это при живых-то свидетелях. Что говорить о ранних веках, на которых я остановился?

Но чтение сегодня не шло. Я пробегал глазами по строкам и не понимал смысла. Мысли витали где-то далеко. Причем, когда я пытался уловить одну из них, те ускользали. Такое состояние называлось в народе довольно просто — тупняк. Я откинул голову и смежил веки. Странный день.

Проснулся от осознания того, что необходимо идти на тренировку. Мне с моей Интуицией и будильник теперь не нужен. Немного волновало только, что скажет Охотник. И придет ли вообще после моего вчерашнего выступления? Он, кстати, и сам виноват. Не фиг провоцировать.

Но наставник, слава богу, был на месте. Стоял, спрятав ладони в подмышки, мерз. Заметил меня и спокойно кивнул, словно ничего и не было. Вытащил оружие. Ну и хорошо. Так даже лучше.