— Да… командир, — выдавил Бибизян, и уже увереннее, повторил: — Да! — Грин заметил, что панический огонек, не покидавший глаз ребят, погас. Они снова обрели веру.

Солнце понемногу склонялось к закату. Флаг вывесили на крыше. Сарацины не стреляли. Казалось, что их и нет там, в домах напротив. Рисковать и проверять Грин не стал. Он распорядился готовить БТР к выезду — обвесить борта мешками с песком, чтоб хоть как-то укрепить броню, загрузить боеприпасы, укрепить пулеметы. Когда он закончил говорить с гражданскими, к нему подошел солдат, тот самый, что ставил под сомнение его способность командовать.

— Слышь, сержант, вы чего собираетесь делать? — спросил он развязно.

— Снимать штаны, и бегать, — Грину тон солдата не понравился, и ответил он в той же манере.

— Ага, вы уже раз, типа, побегали, — осклабился солдат. — В общем, так, соплячок. Мы тут посоветовались, — он кивнул на своего товарища. — Так что, уходим мы. И не вздумай нас удерживать.

— Удерживать? — спросил Грин. — Баба с возу… Валите на все четыре. Только ведь подохнете там без толку.

— Ну, это наше дело, — солдат торжествовал победу. А Грину было все равно — хотят валить, пусть валят. Он порадовался, что не посвятил этих двоих в детали предстоящего прорыва. Он не сомневался, что солдаты попадут в руки сарацин. И хорошо, если мертвыми. В итоге, наглый солдат ушел один. Второй передумал.

— Лучше я с вами останусь, — сказал он Грину. Солдат выглядел лет на десять старше Грина, на левой руке блестело обручальное кольцо. — Ты, командир, не трус, и ребята твои тоже. С вами — оно надежнее.

Наглый, услышав, что придется идти одному, только глазами сверкнул, и сплюнул. Прошло два часа, солнце зашло, и на землю упала ночь. Тоненький серпик луны практически не давал света, и за окном было темно, хоть глаз выколи. Денис отыскал где-то пачку свечей, и расставил по комнатам.

— Счастливенько оставаться! — просипел наглый солдат, и ушел в ночь. Грин проводил его задумчивым взглядом. Вскоре после этого ночь прорезал чей-то душераздирающий крик. Кричали в той стороне, куда ушел солдат.

— Писец котенку, — нервно хихикнул Мишка, и облизал губы.

— Тебя как зовут? — спросил Грин солдата, что остался.

— Амир, — ответил тот.

— Добро пожаловать в наши тесные ряды, Амир, — Грин пожал Амиру руку.

В гараже чихнул мотор. Было слышно, как надсадно гудит стартер, проворачивая вал. Забыв об ушедшем солдате, Грин тревожно прислушивался, вытянув шею. Наконец, прокашлявшись, мотор победно взревел, сотрясая дом. Грин проковылял в гараж. Чумазый, и до смерти уставший Бибизян победно на него взглянул, и поднял кулак с оттопыренным вверх большим пальцем. Грин приложил ладонь к виску, отдавая честь. Бибизян заглушил мотор.