Гигабайты информации, без свободного обмена которой войсковая группировка не могла существовать как единое целое, содержащие в себе разведывательные данные, координаты, запросы на огневую и материальную поддержку и тысячи прочих параметров, мертвым грузом ложились на серверах. А когда неимоверными усилиями удавалось организовать тот или иной канал связи, доводили до сумасшествия штабные компьютеры, неспособные расставить приоритеты в этой информационной каше. В результате даже те информационные пакеты, которые все же находили своего адресата, чаще всего достигали его с таким опозданием, что оказывались малополезными. Ни о какой оперативности и непрерывности управления войсками в этой ситуации не приходилось и думать. Из всех заранее запланированных мероприятий с грехом пополам удалось осуществить лишь огневое поражение маршрутов развертывания войск противника. Но связь с беспилотными дронами, как находящимися в воздушном патруле, так и оперативно поднятыми с земли, которые должны были произвести доразведку, пропала почти мгновенно, и рахбар подозревал, что эффективность артиллерийского удара оказалась близкой к нулевой.

Немного примирял сарлашгара с действительностью тот факт, что абсолютно те же факторы, кроме, пожалуй, разрушения стационарных каналов связи, должны были воздействовать и на русских. Но за современными наступающими войсками не протянешь телефонный провод, а то, что противник начал боевые действия по собственной инициативе и вел наступление, должно было сильнее сказываться на потере его подразделениями управляемости и их способности действовать в рамках единого замысла.

Пока события на линии соприкосновения развивались вроде бы неплохо. Укрепленные районы «Шахаб» и «Шамшер» на флангах построения оперативной группировки с началом конфликта подверглись мощным ударам, но свою задачу – прикрытие узлов дорог, ведущих из Горгана через Балканабад к портам восточного побережья Каспия и из Ашхабада на Нукус, – пока выполняли удовлетворительно. Противнику приходилось прогрызать многочисленные и хитроумные системы укреплений, полагаясь на огневое превосходство и лишая себя преимущества маневренности. Наемники «Middle East Tranquillity» держались успешно, и кластерная система военной иерархии в целом себя оправдывала.

Иначе было в центре. Русская бронепехота, как и предсказывалось, ринулась в разрыв между опорными пунктами, и ни минные поля, ни патрульные силы не смогли ее остановить. В глубине пустыни бронепехотинцев должны были встретить и завертеть карусель маневренной войны киберсоединения полковника Уилкинса, но этого-то как раз и не произошло. Одно из четырех киберсоединений развернулось так, как и было предусмотрено планом, но три остальных канули в пустыню, словно горсть соли в кипящую кастрюлю, растворившись в ней без остатка. Противник, как следовало из обрывочных и устаревших донесений, продолжал почти беспрепятственно продвигаться на юг, громя по пути встречающиеся объекты и уничтожая транспортные колонны.