— А еще я отдаю себе отчет в том, что очень умный. — Лео достал из термоса ванильный молочный коктейль и вставил в стакан соломинку. — Гораздо умнее всех, готов поспорить.

— Ты спал три дня, — сказал Ракким.

Отложив соломинку, юноша принялся выбирать коктейль ложкой.

— Не спал, а обрабатывал информацию. Большая разница. — Он собрал пальцем с тарелки оставшиеся крошки, отправил их в рот. — А где изотоп гафния?

— Контейнер? Его больше нет.

— Не контейнер, а изотоп. — Лео посмотрел на автоматического официанта. — Можешь заказать что-нибудь поесть?

— Все пропало. И контейнер, и все, что в нем находилось.

Лео опрокинул бокал с вином, но, кажется, не заметил.

— Плохо.

Ракким накрыл лужу вина салфеткой.

— Я знаю.

— Не знаешь. — Лео быстро заморгал. — Без… без изотопа гафния вся… вся информация, которая была на компьютерных сердечниках, бесполезна. Понадобятся годы, чтобы получить…

— Все гораздо хуже. Бэби и Грейвенхольц забрали контейнер. Вероятно, продали его китайцам. У них есть все…

— Нет, не все. — Лео встал и пригладил ладонью взъерошенные волосы. — Хочу писать.

Ракким уже собирался постучать в дверь, поинтересоваться, все ли в порядке, но толстяк наконец покинул туалет, наклонился к официанту и пролистал меню.

— Что значит «не все»?

— Ты пробовал жареных цыплят? Когда-то я их так любил, что… Эй! Перестань меня трясти!

— Я задал вопрос.

Лео потер руку.

— Ты должен относиться ко мне с большим уважением.