— Не смогут, — хмуро сказал Удава, — эта бандура всем хороша, но вот только делалась она больше для показухи. Ее после первого выстрела модернизировали несколько раз. А если она сделает еще несколько залпов, то еще неизвестно, что хуже, термиты или это коптильня.

— Не понял.

— Ах да, — вначале одарив удивленным взглядом лейтенанта, Удав махнул рукой вспомнив о возрасте молодого командира, — там проблема с большим выделением тепловой энергии и микроволновым излучением. Сердечники направляющих излучателей не выдерживают мощности и осыпаются трухой. Наша разведка докладывала, что пушка способна на один выстрел, максимум два, а потом даже сами разработчики не знают.

Осмысливая услышанное, Череп пообещал себе подумать над проблемой пушки на досуге, довольно сильное впечатления произвели последствия взрыва. Переведя взгляд на проекции, вновь погрузился в напряженное слежение за достойным ответом наемников в смертельном противостоянии с термитами…

Скальная порода ущелья оплывала целыми пластами, на глазах превращалась в озеро раскаленной магмы. Волна энергетического всплеска спекла песок до черного кварца, самых ближних термитов распылило на атомы, но чем дальше от эпицентра взрыва тем больше и больше тварей угадывалось в черных скульптурах. Пронесшаяся волна превратила весь поднятый воздух песок в жидкую патоку, что облепила тварей с ног до головы слоем быстро остывающей черной массы.

Но в отличие от долины, где энергия выплеснулась наружу бушующим потоком, вовнутрь ущелья стена огня дошла только до половины прохода. Растаяв в сонмищах боковых туннелей тупиков, огненный шторм утих у стен заставы слабым облаком пыли и песка.

И первые термиты, прорвавшиеся далеко в ущелье, уже отряхивались от черной патоки. Осыпаясь со стеклянным звоном застывший кварц, осыпался блестящей шелухой, то одна, то вторая и спустя несколько минут первый десятки тварей кроша застывшее стекло в порошок устремились навстречу видневшейся далеко впереди белым стенам заставы.

Редкие стаи термитов показавшихся в прямой видимости накрыло залпами оживших стационарных орудий. Загромыхавшее эхо разрывов билось о стены все нарастающим содроганием, все больше орудий встречало новые и новые стаи тварей неумолимым потоков вливающихся в широкий туннель, прицельными залпами. Клубы огня, копоти и песка смешалось с подбрасываемыми в воздух тварями. Но словно кошки, падая обратно на землю на все четыре лапы, твари стремились добраться до стены, и впиться когтями в жерла.

Стационарные орудия еще продолжали обстрел, но видя бесполезность обычных орудий, способных порвать в клочья обычную технику, но оказавшийся бесполезной против зеркальных тварей, на стене замелькали фигурки людей. Спешно разворачивая тяжелые треноги пехотинцы устанавливали новые плазменные орудия. Тройки пехотинцев в механизированной броне, отогнав серые фигурки техников, распаковывала последние длинные коробки. С усилием доставая тупоносое орудие водружали пушку на высокую треногу, оставляя одного пехотинца, бросались на помощь к товарищам, что мешкаясь не могли установить свои орудия. Спустя десяток минут стена заставы ощерилась десятками орудий с хищными наклонами смотревших вниз к клубам приближающихся разрывов и мельтешения зеркальных тел.