Он успел успокоиться и сосредоточиться, его странные чувства вновь обострились, а мысленному взгляду предстала туманная, но вполне внятная картинка.

Напарники находились на плоскости, прикрытой огромной полусферой. В центре ее торчала толстая вертикальная труба, выходящая из недр и обрывающаяся на высоте двух третей купола. Труба переходила в широкую площадку. Ниже от трубы в разные стороны разбегались многочисленные переходы самого разного вида и, очевидно, назначения. И сейчас на всех этих переходах, во всех «ячейках», на которые поделена нижняя плоскость, шла яростная битва. Пока непонятно — кого и с кем именно. Зато теперь был виден более-менее безопасный путь.

— Нужно выбираться с этого уровня, — сказал Злой. — Здесь мы не прорвемся — кругом бетон и какая-то серьезная возня. Но можно пробраться по эстакадам к верхней площадке, а с нее — на вершину купола.

— На вершину? — изумленно повторил Шон. — И что дальше? Там высота метров триста!

— Другого пути нет, — Злой пожал плечами. — И кстати — сюда уже идут…

В действительности сюда не шли — ломились, с ревом и грохотом, словно падал огромный реактивный лайнер. Из-за большого бетонного куба выскочило несколько длинных гибких силуэтов — и шумно пронеслись мимо, то и дело замирая на секунду-две, будто огрызаясь куда-то назад. Один из силуэтов задержался подольше — и стал вдруг увеличиваться в размерах, приближаясь.

— О, черт! — пробормотал Шон, отчаянно щелкая спусковым крючком гранатомета. — Гранаты закончились!

Злой припал на одно колено и разрядил обойму в силуэт. Рядом отгрохотала и захлебнулась штурмовая винтовка Шона. Проклятая тварь словно и не заметила всех этих усилий — из темноты в бледный отблеск далекого прожектора выплыла огромная жуткая морда. Непонятно, что здесь взял за основу свирепый мутаген, но эта двухметровая пасть могла бы принадлежать и тираннозавру, и какому-то исполинскому хищному насекомому. Мощные жвалы дрожали от нетерпения, в глубине рта отблескивали ряды острых зубов, блестя пузырящейся слюной. Чудовище надвигалось, а между мощных когтистых лап зашныряли зубастые твари поменьше — словно рыбки-лоцманы у белой акулы.

— По-моему, нам крышка, — вжимаясь в цементную стену, проговорил Шон. — Как же это некстати…

Злой не ответил: он пытался погрузиться в то состояние, в котором способен был отогнать любого хищника мощным эмоциональным потоком.

Не получалось: мешала проклятая, парализующая волю паника. Не хватало сосредоточенности. Ему всегда не хватало сосредоточенности — свойство, которое стоило бы развить, чтобы навсегда обезопасить себя от посягательств безмозглых, но опасных тварей.