Благородный лэр Асантар, виконт лю Брия, барон ли Саун, сын лэр Аворна, графа лю Брия, сына лэр Акреона, сына лэр Артена и так далее, всего почти три десятка благородных предков, чьи биографии официальный папочка (чтоб он сгнил заживо, урод!) заставлял вызубривать наизусть, с противоречивыми чувствами разглядывал свое отражение в зеркале, готовясь к очередному нудному и бессмысленному совещанию (у командира отряда особого назначения есть дела гораздо более важные, чем утверждение какого-то графика тренировок!). С одной стороны, пошитый по специальному заказу лучшим портным мундир великолепно подчеркивал достоинства фигуры Асантара, являясь зримым воплощением того, что его отец (настоящий, имеющий право на Императорский трон, а не то жалкое ничтожество, в семье которого он вырос!) помнит о своем внебрачном сыне. И делает все, чтобы лэр Асантар занял место в обществе, которого он достоин по праву рождения. Вручив своему сыну бронеполк усиленного состава и полковничий патент в качестве подарка на совершеннолетие!

С другой… Вместо известного всей Галактике герба могущественной Империи — обузданного имперской короной нефритового дракона, на рукаве юноши была эмблема никому не известного вольного отряда: нелепый знак из двух перекрещенных ромбов. А свое имя лэру Асантару до окончания кампании было попросту приказано забыть. И вот уже почти полгода он был вынужден откликаться на нелепое: «Джопс». А ведь это — даже не личный позывной! Такой кличкой только уличную шавку окликать!

И как будто подобного издевательства было мало, сразу же по прибытии на Магер-3, где лэр должен был возглавить сформированный для выполнения особого задания полк, ему немедленно запретили носить фамильные украшения! Эта скотина Гарион, приставленный к нему не иначе как в результате помрачения рассудка главы Имперской Безопасности, просто взял — и запретил. Под тем предлогом, что они, мол, «содержат изображение Родового герба и нарушают секретность операции». Тварь! Родился и вырос в торгашеской семье, а туда же. Пользуется любой возможностью, чтобы указывать благородному, что тому одевать, говорить и делать можно, а что — нельзя. Полгода уже длятся эти мелочные придирки! Полгода ему приходится стискивать зубы и терпеть! Во имя будущего.