Сегодняшнее утро казалось самым прекрасным из всех, что я видел раньше. Сосновый сибирский лес начинался прямо за окном. Из открытого окна веяло хвоей и влагой недавно прошедшего ночного дождя. Тихий ветер и запах способствовали умиротворению. Жаль, что я пока ещё не мог встать и пройтись по нему – каждое движение отдавалось болью в груди. Лишь чудом мне удалось отделаться несколькими дырками – пули и осколки поломанных рёбер не задели сердце, хотя и повредили лёгкое. Оно уже заросло, а вот кости пока срослись не до конца.

Сейчас, когда все опасности оказались далеко позади, я мог взглянуть на произошедшее со стороны. Пока власти пугали народ новой напастью: корабль-убийца уничтожил вражеский флот и теперь готов обрушиться на Землю, завершив своё чёрное дело, военные и гражданские специалисты всматривались в небо, ожидая в каждую секунду увидеть смертоносного монстра. Главное, что на фронте затишье – всё как планировал Демиург. И только я знал, что этого корабля больше нет. Как я только ни старался удержать, промолчать, но внутри странное желание подмывало сказать, что же произошло на самом деле. Так вчера всё-таки проболтался Сергею, соседу по палате, который чудом спасся из разрушающегося фрегата. Мне он, конечно, не поверил. Думаю, оно к лучшему. Зачем испытывать судьбу лишний раз? До сих пор удивляюсь, как я остался в живых.

Говорят, меня нашли вместе с остальными в разведывательном боте, летящем прочь от системы Канраны. Видимо, механизм уничтожения запустился не сразу, времени как раз хватило, чтобы покинуть корабль, но всего этого я уже не увидел. Вместе с кораблём пропал и Ян. Странно, но меня это совсем не удивило – он появился не здесь и не принадлежал нашему миру. Теперь только Демиурги знают, где он…

Ян ушёл, но Ира должна вернуться! Как сказал Демиург, мир лишится того, чего он не должен иметь, в него вернётся то, что было унесено. Мне осталось только предположить, что её следует искать там же, где мы встретились впервые. Вот только одна проблема: до системы Белой больше месяца полёта и световые годы расстояний. И эта мысль пытала меня гораздо сильнее поломанных рёбер.

– А! Наш контуженный, – раздался голос совсем рядом. – Выздоравливаешь?

Я повернулся. Дима вальяжной походкой вошёл в палату.

– Да, спасибо.

Мы пожали друг другу руки. В мундире Дима выглядел великолепно. Новенькие нашивки блестели серебряными огоньками, не менее красочно, чем его улыбка.

– Получил повышение? – поинтересовался я.

– И новое назначение. Как себя чувствуешь? Ребра не болят?