– Стоит мне только раздавить этот шар, и этот корабль вернётся туда, откуда пришёл.

– Отдай это мне!

– Нет! Вы сейчас же покинете этот корабль. Иначе я раздавлю его, корабль исчезнет, и все мы погибнем!

– Мне придётся стрелять!

Но я уже сделал свой выбор. Раньше меня удалось бы запугать, но сейчас перед Николаем стоял совсем другой человек. Слишком многое я видел, прочувствовал и осознал. Теперь мне, как и Корону, оставалось доиграть свою роль до конца. И моя жизнь в конечном счете уже ничего не значит.

– У нас приказ захватить корабль, Степанов! – прокричал Носов, вскидывая автомат. Чёрное дуло смотрело на меня своим холодным взглядом. – И я выполню приказ, даже если мне придётся стрелять в человека! И в человека ли?.. – майор многозначно поглядел на меня.

– На что это вы намекаете?

– А вот лейтенант Восков утверждает, что вы погибли на «Звёздном Ястребе» пару месяцев назад.

– Дима, ты знаешь, что это я! Ты что, не понимаешь, насколько это важно? Война скоро окончится, и если мы не вернём корабль, она начнётся снова. Значит, всё было напрасно.

Друг немного помолчал, явно пребывая в замешательстве, а затем неуверенно снял шлем. Оружие безвольно болталось у него на плече.

– Я верю тебе, Юра, – сказал он и повернулся к Носову. – Командир…

– Отставить, лейтенант! У нас приказ! Надеть шлем, твою мать!

– Вы можете думать, что хотите, – сказал я. – Я капитан этого корабля! И только я отвечаю за все последствия принимаемых решений.

– Не думаю, что в архивах Флота числится такой человек, как капитан Степанов, а насчёт ответственности не сомневайтесь: трибунал мы вам устроим с превеликим удовольствием, не сомневайся, – многообещающе произнёс майор. – Последний раз предупреждаю: положите это устройство на стол или я стреляю, чёрт бы тебя побрал! Пристрелить тебя проще пареной репы! Чего ты строишь из себя героя, щенок?

– Я успею нажать. У вас последний шанс покинуть корабль.

– Командир, он успеет, – сказал Дима. – Послушайте!..

– Блеф!

Палец Носова дрогнул. Оглушительно раздался выстрел – сильно ударило в грудь. Уже падая, я сжал руку, новый удар пришёлся в голову, раздался хруст то ли моих костей, то ли золотистого шара. И даже не мысль, одно ощущение выполненного долга успокаивало меня, унося все тревоги, а затем наступило спасительное забвение – мир сокрыла тьма…

ЭПИЛОГ

ЭПИЛОГ