А вот, интересно, отменен ли смертный приговор со стороны местного Трибунала? Или же считается, что, будучи приведен в исполнение, он уже не имеет юридической силы? Господи, какие глупости же лезут в голову!

Неторопливо прошел по гладкой каменной мостовой, к ступеням величественного здания Магистрата. Высоко над головой огромные башенные часы своими замысловатыми стрелками толкали беспокойное время. Следовало поторопиться.

— Я на Совет, — сказал Гильза огромному, звероподобному стражу у высоких темных дверей. Предъявил свиток с большой сургучной печатью.

— Следуй за мной! — пророкотал страж и двинулся в темную глубину здания.

Гильза проследовал мимо другого стража, занявшего его место, мимо еще одного поста, и еще…

Он шел жуткими, мрачными коридорами, что олицетворяли для него таинственные пути меж сотнями еще неизведанных миров. Ему, одному из немногих людей Земли, уже довелось увидеть немало удивительных мест, но, все же, еще больше оставались для него волнующей и пугающей тайной.

Он шел и думал о судьбе Земли, что была всего лишь маленьким, мало кому интересным миром, какой-нибудь скромной «семеркой пик» затерянной в толстой колоде миров, среди гордых валетов, вальяжных пышногрудых дам, могучих королей и безжалостных тузов.

Он шел и размышлял о странной игре судьбы, когда одно ничтожное усилие какого-то курьера может заставить могущественного крупье прервать проигрышную игру и заново перетасовать колоду.

Он мог еще долго думать, свободно плывя в собственных фантазиях. Но каждый путь имеет конец — и бескрайний путь меж миров, и дорога по длинному коридору.

Коридор вывел в огромный зал. Впрочем, не намного более светлый, чем сам коридор. Высокие, готического вида окна устремлялись ввысь, строгие и грозные рельефы покрывали стены. Потолка же не было видно — он терялся в темной высоте.

Курьер стоял в центре обширного амфитеатра, места в котором занимали фигуры, настолько могучие и величественные, что осознание этого могло сломить волю. Он невольно опустил взгляд.

— Это ты — гонец с Земли? — поинтересовался рокочущий голос. Голос этот казался бесстрастным, но курьеру слышались знакомые нотки презрения. Может быть — только слышались.

— Да… — с трудом проговорил Гильза. Заставил себя поднять взгляд и придать ему подобающей силы и достоинства. — О, величайший и достойнейший Верховный Инквизитор, почтенный Совет! Я доставил официальное послание главы регистраторов нашего мира и на словах — благодарность Хороса за снятие Барьера!

— Благодарность… — проворчал Верховный Инквизитор, впрочем, вполне снисходительно. — Не натворили бы вы глупостей — не пришлось бы и Барьер ставить. Хоросу следовало бы повнимательнее присматривать за этим беспокойным миром…