Лопес усмехнулся, видимо вообразив изложенную трагедию, но заметил:

– Мануэль стреляет довольно быстро… Вы ОЧЕНЬ самоуверенный мужчина.

Теперь усмехаться настала моя очередь:

– Не испытываю ни малейшего желания соревноваться с ним.

Гангстерито переглянулись и заговорили на испанском. Поговорили они немного, попрощались вежливо, Энрике сунул мне карточку с телефонным номером и пожеланием: «Надумаешь поработать с нами – звони». И поехали все по своим делам, вручив мне на прощанье пятьсот экю.

Потом Катерина мне разнос устроила. Остановил я ее и включил запись. Катя перестала реветь белугой и перевела:

– Ты все еще хочешь привлечь этого парня к нашим делам?

– Нет. Слишком импульсивен и горяч. Из тех, что называется – шалопай. Хотя подобная машина нам крайне нужна.

– Возможно, ты прав. Зачем нам шалопай? Хватает своих. Однако может быть и наоборот: он чересчур расчетлив и просчитал ситуацию?

– Слишком быстро. Скорее, все же – шалопай.

– Не выпускай его из виду, Энрике. Понаблюдай за ним. Я дам задание подыскать и купить подходящий самолет. Но нам потребуется пилот.

– Чем плох Санчес?

– Санчес хорош, но он летает только на Пайпер Кабе.

– Займем пилота у русских. На время переучивания Санчеса.

– Это выход. Ладно, Энрике, заплати русскому и поехали. Дел полно. Не забудь дать русскому свои координаты.

Конец записи.

– Он прав. Ты шалопай! А если бы этот гангстер выстрелил первым? – И в мою грудную клетку замолотили крепкие кулачки, вминая ее к позвоночнику.

– Если бы у бабушки был бы перчик, то была бы она дедушкой!

– Дурак!

– Может и дурак, только вот у меня ладошка тоже рядом с «Вальтером» была. И патрон в стволе. И предохранитель снят. Пока этот хомбре вынул бы ствол, а я не уверен, что у него патрон тоже в стволе сидел… Пока снял бы пистолет с предохранителя… А мне только навести и спуск нажать. Прострелил бы ему плечо… И все дела. Это если бы он продолжил с пестиком играться. Что маловероятно. Когда тебе ствол в лоб смотрит, поздно передергиваться…