Он двумя пальцами взял шпагу за наконечник и отодвинул ее от своего горла.

Лямблия за спиной коротко и быстро вздохнул.

— Ладно, — сказал Пфукель, замявшись на долю мгновения. — Ладно. Пройдемьте в комнату.

Черные фасеточные глаза его дико блеснули.

Стараясь дышать, как можно реже, Барма прошествовал в помещение, где вместо мебели у ободранных стен были брошены три разорванных тюфяка, и, смахнув с подоконника ватные залежи пыли, осторожно уселся, облокотившись спиной о захрустевшую раму.

Лямблия между тем, не убирая кинжала с отточенным лезвием, привалился у входа, к заклиненной половинке дверей, а, наверное, астматический, посвистывающий трахеями Пфукель, неуклюже засунув шпагу в ременную петельку у бедра, щелкнул шейными сочленениями и поскреб грудной панцирь, поросший хитиновыми шипами.

— Ладно, — опять, поколебавшись мгновение, сказал он. Связной — это мелочи. Связной меня в настоящий момент не интересует. У меня, ваше высокопревосходительство, есть для вас гораздо более серьезное предложение…

Он покашлял.

— Но связной ставил «метки», — быстро заметил Барма. Так мы, господа мои, с вами не договаривались. «Метка», господа мои, это — нарушение Конкордата.

Пфукель кивнул — всем туловищем, подтверждая.

— И тем не менее, это — мелочи, ваше высокопревосходительство. Что такое, в конце концов, Конкордат? Жалкий клочок бумаги, и ничего более. Действенность ей придают только реальные силы, стоящие с обеих сторон. Если таковые силы уравновешены, то Конкордат обретает форму закона. Если же равновесие нарушается, то… ваше высокопревосходительство, мне даже неловко учить вас азам политики… Впрочем, о Конкордате мы можем поговорить как–нибудь в другой раз. Вы, ваше высокопревосходительство, прекрасно знаете, чего мы хотим…

— И чего вы хотите? — спросил Барма.

— Нам нужен Радиант.

Барма вскочил.

— О, господи! — не скрывая мгновенной злости, воскликнул он. — Я вам тысячу раз объяснял, что никакого Радианта не существует. Это — мифы, легенды, рожденные городским фольклором. Поверьте мне: я знаю город, как свои пять пальцев. Если бы Радиант действительно существовал, то я бы его уже давно обнаружил. Впрочем, если бы он существовал, то и я разговаривал бы с вами совсем иначе. Я бы тогда вообще не стал с вами ни о чем разговаривать!..

Он перевел дыхание.

— А вот в это я верю, — неожиданно согласился Пфукель. — Если бы Радиант был в вашем распоряжении, вы бы действительно разговаривали иначе. Но, по–моему, вы не учитываете еще одну вероятность. Радиант существует, но недоступен вам по каким–то причинам. Между прочим, очень интересная вероятность. Потому что из нее вытекает одно чрезвычайно важное следствие…