– Я и так справляюсь, пусть лучше… ладно, разбужу, я мигом! – спохватилась она и побежала в дом.

Барат вышел на крыльцо быстро, и минуты не прошло, на ходу натягивая через голову рубаху и зевая. Помахал рукой, приглашая меня во двор, но я сказал:

– Лучше сюда выйди, важный разговор есть.

Отошли чуть в сторонку по улице, встали в тени высокого клена.

– Барат, приказывать я тебе уже не могу, но с просьбой хочу обратиться.

– Старший, ты же знаешь, что я… что угодно.

– Мне что угодно и не надо… Нужен Злой. Надо его найти, и при этом так, чтобы за тобой слежки не было. Сумеешь?

– А что, уже и слежка быть может? – насторожился Барат, быстро оглянувшись по сторонам.

– За тобой? Нет, не думаю, а вот за ним может. Поэтому… впрочем, ты его просто найди и скажи, что за ним могут следить. И еще скажи, что к девятому часу вечера буду ждать его в таверне «Бочка счастья», что неподалеку от Площади Правосудия. Вот пусть туда постарается прийти без «хвоста». Понял?

– Понял, старший, все сделаю. А что случилось?

– Для тебя? Для тебя ничего не случилось, Барат. Устраивайся в жизни, да и все. Живи как живется. Жди… сам узнаешь, чего ждать. Давай, удачи тебе, последний из нас.

Так и оставил его стоять, растерянного. Впрочем, стоял он недолго, а, словно вспомнив о просьбе, быстро пошел к своим воротам. Он не подведет, я знаю. Изменился он сильно, и не в лучшую сторону, закостенел душой, превратился в обычного ландскнехта, но верность своему слову и верность товарищам никуда не делись.

А я не торопясь повел коня шагом в Лурре.

Почтовая станция была с той стороны городка, что ближе к столице, мне и заезжать в него не пришлось. Возле нее было суетно – запрягали лошадей в одну почтовую карету, разгружали от каких-то коробок другую, курьер в форме ругался с каким-то пешим в такой же форме. На отставного сотника никто и внимания не обратил. Привязал Кузнеца к коновязи, одернул мундир и вошел на станцию.

Почтмейстер, маленький и толстый, с огромными усами, переходящими в бакенбарды, которого я нашел за деревянной выгородкой в дальнем углу, провел меня в малозаметную дверь, за которой оказалась небольшая комнатка с письменным столом и несколькими стульями. За столом сидел Бирр, все такой же блеклый и незаметный даже тогда, когда он один, разложив по столу бумаги, которые явно привез с собой и вытащил из сумки.

– Мастер сотник, – вдруг неожиданно широко улыбнулся он, поднимаясь мне навстречу и протягивая руку так, словно мы были старинными друзьями. – Рад вас видеть, очень рад.

– А что за радость? – поинтересовался я, усаживаясь на подвинутый им стул и закидывая ногу на ногу.