Так вот, провидцу плевать на теорию хаоса. Он знает, каково будет давление газа на стенки сосуда, где мечутся 10 000 молекул, спустя секунду от настоящего момента. И с точностью до тепловой энергии одной молекулы.

Как такое происходит?

Можно с умным видом сказать: мол, это же пси, то есть почти магия, а раз так — расслабьтесь и получайте удовольствие от нашего тотализатора. Предвидение работает примерно так же, как чтение мыслей (теоретически невозможное), пси-резонанс (фундаментально невероятный) или волевой контроль тектонических процессов (физически абсурдный). И это будет довольно близко к правде. Но и достаточно далеко от неё.

Есть мнение, что провидец ничего не предвидит, а только и исключительно организует. Получается тонкий, на грани фола, мухлёж с процессами, к которым применимо понятие вероятности. В конце концов давно известно, что наблюдатель изменяет состояние наблюдаемого объекта (обратное верно с точностью до поворота симметрии). И это — тоже правда… Только не вся.

Подобно тому, как всё многообразие физических явлений сводится — теоретически — к четырём типам взаимодействий, всё многообразие псионических эффектов тоже сводится к двум сиамским близнецам: пси-энергии и пси-информации. Соответственно, когда провидец, по преимуществу информат, проникает за завесу неопределённости, он при этом меняет энергетику: как свою, так и окружающей вселенной. На исчезающе малую величину, да, но — неизбежно. И вот это уже правда на все сто. Только понимания сути предвидения она всё равно не даёт.

Второе генеральное противоречие предвидения состоит в том, что оно формирует будущее из элементов прошлого, причём исключительно эмоционально значимых элементов, — но форма разрушается, стоит только воспринять увиденное эмоционально. Провидец должен быть предельно сконцентрирован и одновременно полностью равнодушен. Это, конечно, невозможно, но тем не менее успешно работает.

Третье генеральное противоречие заключается в невозможности предвидеть что-либо по-настоящему неожиданное. Фронт предвидения распространяется с такой же скоростью, с какой и фронт обычного видения: со скоростью света. Вместе с тем сам факт предвидения заставляет теорию относительности с её незыблемыми ограничениями скорости распространения информации вешаться на гнилой верёвке. Что тоже весьма противоречиво. И всё же это проверенный факт: можно предвидеть, можно вычленить из непроницаемой тьмы «всевозможного» что-то определённое лишь тогда, когда оно, это определённое, хотя бы краем заденет (изменит состояние) провидца в некий момент времени.