— Очень хотелось бы…

— И как бы ты действовал для достижения этой цели? — негромко спросил капитан Бреннан. По его лбу тянулась струйка пота, глаза возбужденно блестели.

Себастьян потянулся и медленно встал с пола. Где-то у корня языка чувствовался невесть откуда взявшийся тошнотворный привкус тухлого мяса.

— Я бы?.. Я бы поступил так, как мы сделали на эльмовой горе.

— Ты имеешь в виду лобовую атаку?

— С большой долей вероятности он уже знает о нашем приближении. Так что же таиться? Войти в пролив и ударить! — хрипло выговорил Себастьян и облизнул пересохшие губы. — Правда, меня волнует, что под наш удар может попасть Аннабель. Ведь она совсем близко к нам. Она на корабле, который мы намерены атаковать. Я бы предпочел сохранить ей жизнь.

Судовой повар Жи-Ру и капитан Каспиус Бреннан переглянулись. «Я бы предпочел сохранить ей жизнь» — эту фразу с трудом можно было представить в устах обуреваемого страстью юноши, готового заплатить самую высокую цену за жизнь и счастье любимой.

— Меня беспокоит совсем другое, — наконец отозвался глава экспедиции. — То, что умудренный опытом терциарий ордена Рамоникейя может ожидать от нас именно таких действий. И наверняка обезопасил себя от входа чужих кораблей в залив. Конечно, можно произвести разведку боем. Прощупать, так сказать, замыслы Магра Чужака. Но вот только какова будет цена?..

— Стопа Бога — лучшее место для свирепых чудес… — пробормотал обильно пропотевший Жи-Ру. — Лучше него в этом смысле, наверно, только Цитадель…

Он сказал это очень тихо, но у Себастьяна был превосходный слух.

— Цитадель?

— Да…

— Что это?

— Родовое гнездо Маннитов, — за своего подчиненного ответил капитан Каспиус Бреннан. — Заброшенная вотчина Великих шутников. В свое время нам удалось ступить, образно говоря, разве что на порог Цитадели. Но и за это мы заплатили огромную цену, а…

— А взамен получили Дары Омута, — тихо закончил Себастьян.

Судя по мгновенному замешательству, отразившемуся на лице капитана Бреннана, он вовсе не собирался этого говорить. Однако через мгновение, плотно сжав губы, подтвердил правоту слов Себастьяна кивком головы.

— Не будем о Цитадели, — сказал Жи-Ру, снимая свой полотняный колпак и вытирая им взмокший лоб и виски, по которым лился пот. — Уф!.. Нам вполне хватит и Стопы Бога…

Всегда болтливый Аюп Бородач не проронил ни слова и на сей раз. У него плясали серые губы; в глазах, обведенных болезненными кругами, глубоко залегли раздражение и тоска. Море выпило недавнего беззаботного весельчака и балагура до основания. Словно не Себастьяна, а именно Аюпа поразил гибельный яд из подъязычной железы ледникового эльма.