По бокам экспозиции. Каменный век, железный, ядерный…

Я упорно веду Аларию к победе… Что ж, так тому и быть. Пусть лучше мы с Орайей станем свидетелями гибели этого мира, чем она пройдёт без нас.

— Последняя дверь… Стреляй…

Прямые коридоры плохо располагали к пряткам. Просчёт? Или уверенность, что?..

Я нажал на спусковой крючок, уже понимая, что происходит, и, вспоминая, что не надел бронежилет.

А после всё случилось одновременно.

Корвел подался вперёд. Из-за двери вынырнул человек. Очередь прошила ему руку и голову, но он успел сделать своё дело. По полу запрыгала брошенная граната. Я направил ствол на неё, подаваясь вперёд и вниз…

Взрыв…

Хуже всего было то, что я не потерял сознание. Не отключился от болевого шока. Не умер, в конце концов.

Моё лицо заливала кровь. Правый глаз застилала алая пелена. Автомат валялся где-то под ногами, а из моей правой руки хлестала кровь. Боль была жуткая. Но я, усевшись, хладнокровно вытащил из-за пазухи специально приготовленный жгут и принялся затягивать им правую руку выше локтя.

Корвел всё ещё был жив. Но его не спас даже бронежилет — половины правой ноги у него не было, а всё, что было ниже пояса, превратилось в сплошное месиво.

— Зачем ты спас меня?

— Я бы… всё равно… с тобой не справился… а-а… как больно… добей…

— Женщины, которых ты убивал, умирали быстро?

— … сука… я спас…

— Это поступок ещё куда худший, чем медленное убийство ни в чём неповинных женщин.

Корвел коротко хохотнул.

— … больно… когда всё кончится… спустишься в подвал… вон там… он чистый… с-сука… больно…

Я ждал. Ждал, пока он не скончался. Перед смертью он подался вперёд, будто собираясь сказать что-то важное.

— Алария… чувствую… Аларию… — И только: — Найя…