Удары сердца становятся гулкими, точно работа молота…

Ты падаешь!

Как камень или сбитая птица…

И пока ты летишь, зачем орать?

Ведь ничего уже не изменишь.

Все преходяще в этом мире… Икары из нас вышли хреновые.

Метров через десять мы свалились на крутую грань пирамиды.

С такой высоты положено ломать себе кости, разбрызгивая кровь по белому камню, а вместо этого…

Что-то тормознуло нас у самой поверхности?

Я больно приложился плечом. Но не слишком сильно – так, вроде споткнулся, утратил равновесие и с размаху ударился об этот твёрдый склон.

«Цел!» – оптимистично вспыхнуло в мозгу.

Только ликовать было рано.

Кто на спине, кто на животе – мы покатились вниз по огромной белой плоскости. Удивительно гладкой, без единого выступа…

Будто под нами – лёд. Словно вся эта чёртова пирамида – вырезана из белого тёплого льда!

Я знаю – она такая до самого подножия. До выложенной шестиугольными плитами площадки у основания – той, где сейчас топчутся вооружённые мордовороты в бронекостюмах!

Наверное, они приятно удивятся…

А может, и не очень приятно – когда мы на полной скорости врежемся в площадку!

Мать её так!

Бинк хрипло ругается.