— Холодные гиганты! — проворчал Тернер, пододвигая кресло. — Может быть и так, а, скорее всего там ничего нет. Ведь в атласе нет сведений о звезде!

— Когда создавался этот атлас, могли ничего о ней не знать, — пожал я плечами, усаживаясь рядом с ним. — Какая-нибудь экспедиция нанесла на карту это облако по гравитационным измерениям, не вдаваясь в подробности. Они просто пролетали мимо, и в их задачу не входило доскональное изучение этого района. Такие случаи бывали часто. Эти данные носят справочный характер и требуют дополнительного уточнения. Ты сам видишь, что по карте облако нанесено в стороне от точки нашего экранирования, хотя на самом деле оно почти по курсу перед нами.

— Что же, оно переместилось за это время? — Тернер внимательно посмотрел на меня. — Да?

— Я не знаю. Я только анализирую имеющиеся у нас данные. Конечно, само оно настолько переместиться не могло. Подобных феноменов мы еще не наблюдали. Наверняка, это обычная ошибка вычисления. Нужно просто скорректировать курс.

— Правильно! — поддержал меня Тернер. — А я о чем говорю? Обычное дело и никаких феноменов… Знаешь, — добавил он после некоторого молчания, — не очень-то я доверяю всяким там «феноменам»! Еще в молодости получил хороший урок. А началось все с того, что однажды самому пришлось столкнуться с таким вот «феноменом». Работал я в то время на внутренних орбитах, стажером. Только-только закончил Звездную Академию — как положено, с отличием, с синим мундиром и золотыми нашивками. Ты тогда еще, должно быть, в школу ходил. И понятное дело, ведь и сам я тогда был молодым и «зеленым». Ну что я мог знать про настоящую жизнь космолетчиков. Так только, по книгам и фильмам разве что. Романтика этой работы меня привлекала всегда. Романтика она почему-то в первую очередь в голову лезет. Так вот, направили меня на грузовой рейдер, обслуживавший научные базы на Марсе. Как сейчас помню, назывался этот самый рейдер «Алтай». Старая такая посудина, на таких сейчас уже и не летают. Надо сказать, что команда на этом корабле подобралась хорошая, веселая. Весь рейс — четыре часа туда и столько же обратно — только и слышал я шуточки там всякие, да прибауточки. Вот уши-то и поразвесил. Неплохая, думаю, команда собралась здесь, дружная. Смеются все, даже командир пошутить любит. И почувствовал я себя сразу увереннее, совсем, как свой…

Тернер помолчал немного, словно вспоминая что-то. Затем заговорил снова, слегка щурясь от улыбки.

— Ну, да ладно! Подлетаем мы, значит, к Марсу. Даем радиограмму, все, как полагается. Прибываем, мол, рейсом таким-то, встречайте груз такой-то, на борту экипаж шесть человек во главе с капитаном корабля Дитом Радовичем… Хотя экипаж наш мало кого интересовал там. Им груз наш нужен был. Без него они там, как без рук. Но раз положено, значит положено! А у них там, на базе произошло что-то: толи ЧП какое, то ли посадочные площадки в бурю песком занесло, не знаю. И пришлось нам садиться на свободную площадку, которая на равнине в сорока километрах от базы была. Понервничали мы все тогда, конечно. Радист наш в микрофон орет, горло надрывает, просит уточненные ориентировки для посадки. Штурман по рубке мечется, сам не в своей тарелке. Один командир спокойней спокойного. Ничего, говорит, сядем как надо, зря волнуетесь. И действительно, сели мы лучше не бывает, мягко, словно, на воздушную подушку. Осмотрели приборы, груз — все нормально. Что теперь делать? Нужно ждать, когда за нами пришлют транспорт с базы, чтобы забрать груз. Времени у нас было полно. Сели ведь далеко от жилья, а дело к ночи уже. Пока тягачи подойдут, часа четыре пройдет. А может и песчаная буря начаться. Там они не редкость. Тогда вообще до утра придется ждать. Неплохо было бы провести это время на базе, отдохнуть, расслабиться. К слову сказать, у них там отличный оздоровительный комплекс имелся: бассейны, спортивные залы на любой вкус, солярий.