— Может быть, ты объяснишь мне, что все это значит?

Я наблюдал за ее точными, быстрыми движениями.

— Что именно?

— Всю эту таинственность, которой вы здесь себя окружили, эти недомолвки… Ты думаешь, я ничего не замечаю?

Илви закончила стелить постель и теперь стояла над нею, оценивая проделанное. На мои слова она никак не отреагировала.

— Илви!

— Ну что? — Она, наконец, повернулась ко мне, и устало посмотрела мне в глаза. — Тебе действительно не терпится докопаться до всего сразу? Такой нетерпеливый, да?

— Как это понимать? Я все-таки впервые вижу всех вас, и мне хотелось бы…

— И что с того? — перебила она меня и пожала плечами. — Все равно у тебя нет другого выхода! Наберись терпения и жди.

— Ждать? Чего?

— Послушай, давай ложиться спать? Я страшно устала сегодня, а тут еще ты со своими расспросами!

Она снова осмотрела постель и присела на самый краешек. Взглянула на меня выжидательно.

— Отвернись-ка! Мне нужно переодеться.

Я прошел в дальний угол помещения, раскрыл свой БЖО и достал спальный мешок с матрацем. За спиной у меня послышался шорох снимаемой одежды и легкая возня.

— Погаси, пожалуйста, свет! — попросила она.

Я посмотрел на нее. Илви лежала, заложив руки за голову. Простыня, накинутая на нее, почти ничего не скрывала. С чего это она стала такой скромницей? Зеленые глазищи ее светились, как у кошки.

Я, молча, расстелил на полу у противоположной стены надувной матрац и, погасив свет, залез в спальный мешок. Комната погрузилась в теплые сумерки, и только сигнальный огонек над входной дверью горел пристальным оранжевым глазком.

— Послушай, Илви, а почему у вас в экспедиции такое старое оборудование? Все здесь выглядит, словно из музея космонавтики.

В темноте послышалось шуршание ее простыни. Судя по всему, она повернулась в мою сторону.

— Ты шутишь? — неподдельно изумилась она. — Сейчас все экспедиции оснащены так же, как мы! Или ты хочешь сказать, что за прошедшие три года изобрели что-то кардинально новое?.. Хотя, кое-что из твоего снаряжения мне тоже показалось странным.