…Недаром рауф называют кошками — человек бы так не смог. С места, из положения сидя, на десять метров с лишним — нет, не смог.

Дальнейшее заняло доли секунды. В воздухе мелькнуло гибкое тело, затем раздался удар, и плеск — оба, и Кир, и Тимур, рухнули в воду. Ит не раздумывал — еще через долю секунды он тоже был в воде, и вовремя: успел перехватить вырвавшегося Тимура и ткнуть в первую попавшуюся выключающую точку: Кира таким вещам не учили, у боевиков подготовка все-таки иная.

Вдвоем они выволокли оглушенного на берег, Ит тут же содрал с себя майку, и, скрутив ее в жгут, стянул Тимуру руки — выдрал, не церемонясь, оба плечевых сустава (Кир усмехнулся), и, сведя локти, связал майку так, что аж хрустнуло.

— Ноги, — подсказал Кир.

— Пока не ломай, еще обратно идти, — хмыкнул Ит. — Включим?

— Надо?

— Надо. Не хочу нашим нервы трепать. Ты или я?

— Ну давай ты. — Кир задумался. — Или погоди. Лодочку поймать нужно. Я сейчас.

Моторка, по счастью, далеко не ушла — ее затащило под берег, и она уперлась носом в полузатопленный ствол упавшего дерева. Через пять минут Кир привел ее обратно, заглушил двигатель и, секунду подумав, выволок моторку на берег. За ближайшие кусты.

— Так-то лучше, — довольно произнес он. — Мало ли что, правда, Ит? А то увидят лодочку, еще подумают чего лишнее.

— Верно говоришь, — Ит кивнул. — Ну что? Поболтаем немножко?

* * *

— …Я знаю, что говорить ты не захочешь. Но здесь, Тимур, ситуация следующая. Есть всего лишь три варианта, верно? Три стороны, которые хотят добиться какого-то результата. Одну ты уже исключил. Осталось две.

Голос Ита был будничным и спокойным, лишенным эмоций.

— Конечно, мы можем попробовать помочь тебе говорить, — продолжал он. — Например, Кир, если бы работал один, поставил бы тебя перед куда более простым выбором — какой глаз тебе нравится больше, правый или левый. Но я не сторонник подобных методов, знаешь ли. Я вообще, как это ни странно, не люблю насилие.

Тимур молчал, исподлобья глядя на Ита. Сейчас ему было больно, еще как больно: вывихнуты обе руки. Но на лице не наблюдалось даже тени эмоций… а это было плохо. Это было действительно очень плохо — потому что такое поведение и отсутствие реакции на боль предполагало подготовку, а это значит…

— Я предупреждаю тебя честно — сейчас ты мне все скажешь, потому что я возьму тебя под воздействие, — вздохнул Ит. — Поверь, мне совсем не хочется этого делать.

— Попробуй, — ухмыльнулся Тимур.

— Попробую, — пожал плечами Ит. — Ты не оставляешь мне другого выбора. Потому что не хочешь сам отвечать.