– Он не один… с сыном, – вместо ответа произнесла та.

– Как вас зовут? – спросила Вера.

– Надя, – едва шевеля губами, сказала женщина.

– Надя, послушайте меня, ваш муж и сын, как давно их нет?

– Давно…

– Надя! – Она бесцеремонно схватила женщину за подбородок и направила ее взгляд на себя. – Когда уехали ваш муж и сын?

– Кажется, вчера. Или позавчера.

– И все это время вы не спали?

– Мне кажется, если я усну, то сойду с ума. Как все они.

Вера не знала, что делать. Оставлять здесь девочку и ее мать казалось немыслимо.

– Мы возьмем вас с собой!

Но женщина снова не слышала ее. Вера поискала взглядом девочку. Та вернулась к своим игрушкам, среди вороха которых оказалась вскрытая упаковка с печеньем, и теперь с удовольствием сосала его. Грозный уселся рядом с девочкой и внимательно наблюдал за ней. Та протянула ему кусочек и совершенно ясно сказала: «На!» После чего вдруг печально осунулась и, внезапно, вся задрожав, устало легла, сделавшейся похожей на игрушечного зайку, который завалился на бок, едва его отпустила детская рука.

«А ведь девочка тоже на грани», – неожиданно поняла Вера.

Ей вдруг пришла в голову идея перевезти их в дом Рокотовых. Погрузить в тот минивэн и доставить на место. Если Подольский прав, болезнь обязательно отступит, и девочка с матерью смогут там жить, если найти им в компанию какую-нибудь собаку. Теперь-то понятно, что болезнь не трогает только тех, у кого есть собака, и вероятно, тех, для кого собака – все равно как член семьи. Тех, кого не сердят собачьи ласки и кто сам готов отдавать им свою душевную энергию. Пока с этой семьей оставалась собака, все были здоровы, и болезнь все это время не могла овладеть ими. Но муж и сын уехали, не догадываясь о том, что им и дальше необходимо оставаться вместе. Вероятно, рассчитывали через какое-то время вернуться, да так и не вернулись, и возможно, они уже никогда не воссоединятся.

– Мы возьмем вас с собой! – повторила она.

– Нет, спасибо, – ответила женщина. – Нельзя. Мы должны их ждать…

– Глупости, – сказала Вера. – Мне бы только ту машину открыть.

Она заметила, что обращается в пустоту. Женщина уснула. Дыхание ее теперь было ровным, без дрожи. И у девочки тоже. Грозный лежал возле малышки, дожевывая ее печеньку. Он внимательно повернулся к Вере, когда та встала.

– Еще бы знать, чей тот минивэн на улице и где его хозяин?

Грозный вскочил, будто готов был нарыть ответ и, обратив на девушку хорошо знакомый всезнающий приглашающий взгляд, скрылся за стеллажами. Последовав за ним по лабиринтам рядов, Вера оказалась возле стоек с кассами, где обнаружила человека, неподвижно скрючившегося в переходе. Возле тела она увидела большое пятно крови, немного заветрившееся и привлекшее внимание мух. В левой руке мужчина сжимал рукоятку спрятанного под животом револьвера или пистолета. Вера наставила на него карабин, не решаясь пока подойти ближе. Ей казалось, что он еще жив. Но Грозный подбежал к человеку без опаски, будто уверен был, что тот не представляет угрозы. Вера привыкла доверять псу и, отложив карабин в сторону, склонилась над телом. Ей было и страшно, и любопытно. Отчего-то захотелось узнать, кто был этот человек. Возможно, он пытался отстоять от разграбления магазин. Или сам был грабителем, но получил пулю от кого-то другого. А то, быть может, это и есть муж той женщины? Но где же тогда их сын?