– Уходи?

– Почему? – только и смогла вымолвить Фламма.

– Убьет, – прошептала мать. – Ненависть застилает ему глаза. Я бы прокляла тот день, когда ты появилась на свет, или тот день, когда я позволила прежнему чувству одержать вверх над рассудком, но именно благодаря этому у меня есть ты. Поэтому – уходи. Будет страшно.

– А ты? – всхлипнула Фламма.

– Королева не может уйти от собственного королевства, – улыбнулась ее мать. – Мы неразрывны. И куда я уйду? В Тимор или Обстинар? Он раздавит их. А так, он раздавит только меня и, может быть, его.

– Его? – напряглась Фламма.

– Вигил Валор, – прошептала Тричилла Арундо, урожденная Кертис, которая воспитывалась при королевском доме Тимора и все детство провела вместе с родной сестрой и двумя братьями в объятиях детей старого тиморского короля, в том числе в объятиях юного Вигила Валора, который, тем не менее, сделал женой не ее, а Армиллу. Впрочем, сначала Тричиллу сосватал самый завидный жених Анкиды – Пурус Арундо… Так что… – Так что ты, Фламма, все равно дочь короля. Но другого. И этого другого надо предупредить. Уж не знаю, как он вывернется, от Армиллы вывернулся как-то, она простила его, может быть, и простила меня, а вот как вывернется от Пуруса, не знаю. Вигил Валор совершил глупость всего один раз в жизни, но благодаря этой глупости есть ты. Вигил Валор очень хороший король, Пурус Арундо мечтал бы, чтобы каждой частью его царства правил такой король, как Вигил. Но ненависть сильнее рассудка. Но ты предупреди и не думай больше ни о чем, спасай себя.

– А ты? – снова всхлипнула Фламма.

– Я люблю тебя, – только и смогла произнести королева.

И вот Фламма возле своих братьев, ее мать мертва, а впереди дорога, которая ведет неизвестно куда. Кама и ее верный спутник Сор Сойга в мгновение стали вчерашним днем, и даже наскоро выплаканные у постоялого двора слезы оказались не в состоянии сделать этот вчерашний день сегодняшним, и только странная сила, которая вдруг показалась Фламме в силуэте принцессы Лаписа явственной и безусловной, заставила ее стоять у неказистой крепости Манус и высматривать на кочковатой равнине силуэт Камаены Тотум. Прошлое уходило от нее, не обещая ничего взамен.

Ей выделили комнату в одной из башен замка, сановные особы не могли остаться вне защиты крепости, но уже ранним утром прогудела труба, быстрый завтрак превратился в еду на бегу, вода в кувшине для умывания оказалась холодной, но уже более веселые лица братьев вокруг и дорога, которая не казалась столь опасной, как еще вчера, примиряли Фламму с ее неизвестным будущим минута за минутой. Затем рядом с ней оказался Адамас, который дал знак стражникам и братьям, и их оставили одних, кто-то придержал коня, кто-то поторопился вперед.