– Какой же?

– Я могла выйти замуж и оставить себе девичью фамилию.

– Ну... – Рюмин поморщился. – Вы бы так не поступили, это точно. Вы бы стремились русифицироваться до конца. Это демографическая тенденция, общая для всех стран. Национальные меньшинства, попавшие в преобладающий демос, стремятся ассимилироваться, раствориться в нем. Это облегчает жизнь – во всех отношениях. Нет. И потом, я просто не могу себе представить, каким должен быть ваш муж, чтобы терпеть все это. – Он обвел рукой салон вертолета, но все поняли, что он имел в виду не только вертолет. – И, может быть, я ничего не понимаю в этой жизни... Восток, как известно, дело тонкое... Но, мне кажется, Плиев бы это не потерпел.

– А Рюмин?

– Сколько угодно. Рюмин сам такой. Ну так что? Я был прав? Вы не замужем?

– Если для вас это имеет такое значение... Нет. Я не за мужем.

Из кабины пилотов вышел молодой человек в летной форме. Он оглядел всю троицу, словно пытаясь угадать, к кому ему следует обратиться, затем подошел к мужчинам и, нагнувшись, что-то сказал.

Рюмин ответил «хорошо», и молодой человек удалился.

Залина выжидательно посмотрела на Александра:

– Что? Секретная информация? Рюмин ненадолго задумался:

– Да нет. Не такая уж секретная. Наш Суворов решил разбить ставку в Ферзикове. Пилот спрашивал, менять ли ему курс? Ведь первоначально мы направлялись на дракинский аэродром.

– В таком случае, мне – в Ферзиково, – ответила женщина. – Пусть меняет.

– Э, нет, ребята! – возразил Былев. – Вам-то, может быть, до конечной, а я сойду раньше. Мне нужно в Дракино. Рюмин пожал плечами.

– Иди, дерни стоп-кран, пока не поздно.

Лева стал очень серьезным, смешливое выражение моментально исчезло с его лица. Теперь он выглядел не на двадцать пять, а на все сорок.

Поднявшись, Былев быстро пошел по проходу в сторону кабины, и Рюмин тут же пересел на его место.

– Вот видите, Залина... Александровна, как все удачно складывается! Я же обещал, что не отойду от вас ни на шаг.

– Очень мило. А что скажет ваша жена? Вы все еще живете со второй? Или – уже с третьей?

– Жена возражать не будет. Напротив, ей будет приятно, что я – в надежных руках.

– Прекрасно. Вы не теряетесь, полковник.