– Ну, что еще?

– Ничего.

– Тогда – в дежурку. Быстро.

Дверь за Костюченко закрылась, Денисов подскочил к шкафу и вытащил китель. Расстегнутый галстук болтался на заколке. Денисов отбросил китель на диван, поднял воротник рубашки и долго не мог попасть металлическим крючком в петельку. Наконец галстук был надежно закреплен на шее, Денисов схватил китель, сунул руки в рукава и бросился к двери, но на полпути вернулся. Достал из ящика стола полупустой цилиндр аспирина и положил в карман. «Вдруг пригодится».

Он не сомневался, что пригодится. Встречи с высоким начальством всегда означали для него головную боль.

Он убедился, что ключи от машины на месте, захлопнул дверь и побежал по коридору. В другое время он бы задумался, стоит ли бегать («метаться») на глазах у подчиненных, но сейчас это должно послужить сигналом: мол, если сам начальник бегает, то вы должны летать! Придав лицу (что у Денисова никогда хорошо не получалось) зверское выражение, он пулей промчался мимо дежурки.

Все, кто был в холле: молодой опер, инспектор ГИБДД и автоматчик, – в ужасе замерли. Денисов для острастки погрозил им пальцем и, перепрыгивая через две ступеньки, понесся к машине.

Уже садясь за руль, он вспомнил, что оставил в кабинете план подробного доклада, набросанный на листе бумаги, Денисов не был уверен, что сумеет внятно, без подсказки, изложить информацию, полученную за последний час. Он просто еще не успел ее толком переварить, связать все факты воедино, и сильно опасался, что доклад получится сбивчивым.

«Возвращаться – плохая примета! – подумал он. – К черту!»

Он повернул ключ в замке зажигания, и движок басовито взревел. Ехать было недалеко. В общем-то, в Ферзиковё все было близко, но лучше прибыть на место заранее.

Он включил сирену и помчался тем же маршрутом, что и полчаса назад: в сторону больницы, по улице Карпова.

Денисов оставил машину рядом с вышкой. С одной стороны, было бы неплохо подать экипаж прямо к трапу, но... «Волга» может помешать пилоту посадить вертолет, ни к чему заранее навлекать на себя гнев незнакомого генерала.

С западной стороны послышалось рокотание авиационного двигателя, через минуту на пустыре закружились маленькие пыльные вихри. Денисов ухватил фуражку за козырек, а другую руку поднес к лицу, прикрывая рот.

С прозрачного от жары неба, казалось, прямо на него опускалась громадная зеленая махина. Денисов привычно удивился: как такая груда железа может летать?

В глубине души он был очень простым и наивным человеком: различные штуки вроде вертолета казались ему более загадочными, чем настоящие чудеса, например: почему лед плавает в воде или как человек может думать? Он был не из тех, кто стремится во всем дойти до самой сути.