— Стрелковый комплекс готов, — доложил отставник. — Желтый режим боевого дежурства.

— Принял, — ответил Жаб. — Не слышу акустика.

— Я на месте. Только разобрался с приборами. Много нового, — откликнулся Пас. — Разрешите включать?

— Валяй.

Через минуту Пас снова вышел на связь.

— Желтая степень готовности, — доложил он.

— Переведи все режимы в красный сектор. Ты наши глаза и уши, Чистюля, не забывай об этом. Особенно на опасных глубинах.

— Есть.

— Всем пристегнуть ремни. Десятисекундная готовность.

Я опустил с подлокотников упругие защитные дуги, и они вжали мое тело в кресло, словно слабая перегрузка. Дуги не мешали мне дотянуться до любой из кнопок на пульте.

— Девять, восемь, семь, — считал Жаб.

Долговязый не спешил пристегиваться. Наоборот, он выбрался из кресла и присел возле шкафа, копаясь в своем рюкзаке. Наконец он вынул оттуда моток шнура и с таинственным видом закрепил липучками его концы на противоположных стенах. Шнур растянулся ровно, как лазерный луч.

— Показательные выступления для новичков, — усмехнулся Долговязый, возвращаясь в кресло.

— Четыре, три, — взводный заканчивал свой отсчет.

Долговязый опустил дуги. В полутьме огневого поста по его лицу плавали разноцветные отсветы шкал.

— Два, один. Ныряем.

По стенам пробежала едва уловимая дрожь от включившихся силовых машин, нас чуть качнуло, но амортизаторы кресел гасили даже незначительные колебания. Мой вестибулярный аппарат отреагировал на носовой дифферент и легкую невесомость, что говорило о начале долгожданного погружения. Я тут же бросил взгляд на ходовой монитор, но он был черен, как антрацит. Если бы не индикатор работы, я бы решил, что экран погашен. И только я об этом подумал, на нем полыхнули два узких луча прожектора, расширились, превратившись в световые веера, и обозначили рельефное скалистое дно. Яркие лампы спугнули рыб — разноцветные стайки метнулись в разные стороны, размазываясь в глазах. «Валерка» скользил над материковым шельфом, погружаясь все глубже и глубже, дно проносилось под днищем с нарастающей скоростью, и у меня голова закружилась от таких визуальных эффектов.

— У-у-ух! А! — выдохнул Долговязый.

Глаза у него полыхали, словно прожекторы. Я бросил взгляд на показания глубиномера — пятидесятиметровую отметку мы уже миновали и продолжали наращивать скорость. Через минуту Молчунья качнула крыльями, проверяя маневренность.

— Надо погонять «Валерку» на этих глубинах, — сказал Жаб. — Не отстегиваться без команды.