— Сойкин, ну-ка сгоняй-ка и водки принеси. Я Алтуфьева знаю, он, гаденыш, всегда с собой пузырек-то возит.

Адъютант кивнул и, чертыхаясь, полез в «Тигр», пытаясь найти водку.

— Вот, господин генерал! Только зачем?

— Эх Сойкин, Сойкин… Видишь, как полковник-то раскис, бедняга. Сейчас по пятьдесят грамм примем, он в норму придет. Тару у водителя возьми. У них всегда есть.

Алекс Давидс не знал, переводить ли их разговор по поводу водки. А вот и бутылка водки действительно появилась. Полковник ее тоже увидел и, отшатнувшись, обратился к Алексу:

— Это что такое, лейтенант?

— Водка, сэр!

— Знаю, что не кока-кола! Какого черта они ее достали?

— Русский обычай, сэр. «Обмыть» называется.

Тем временем русский генерал обратился к Давидсу:

— Ты переведи полковнику, что не надо так волноваться. Все будет елочкой. Ему надо успокоиться.

Алекс долго думал, как это перевести, чтобы не обидеть вспыльчивого полковника.

— Сэр! Генерал Громофф говорит, что сейчас очень сложный момент и вам надо быть спокойным, как ель.

— Как что? — Выросший в душной Луизиане Линкольн не мог понять, о чем говорит переводчик.

— Это значит быть крепким и спокойным. Как сибирский лес. Он состоит из елей, сэр.

— И для этого надо выпить с ними водки?

— Да, сэр. Они тоже пьют водку и поэтому крепкие и спокойные, как ели.

Пить водку без закуски на капоте «Хаммера» — это надо уметь. Несчастный Букер Линкольн этого делать не умел, закашлялся, но вскоре пришел в себя. И действительно, как-то успокоился.

— Ваш план, мистер Громофф, хорош, но может вызвать много ошибок и путаницы. Это очень опасно.