– Любым способом? – повторил Мах. – Любым?..

И вдруг расхохотался.

Кормчий смотрел на него равнодушно: он видел много смертей, и много эмоций на ее пороге. Страх преисподней выворачивает человека наизнанку…

Но смех Маха не был вызван страхом.

Это была ненависть. Настолько лютая, жгучая, что сердце, колотившееся в безумном темпе стало сбоить, захлебываться, раскаляться…

– Тебе, гад, не понравится мой способ! – неистово заорал Мах.

И бросился на Кормчего – просто с голыми руками.

Он не успел добраться до врага.

Слишком сильна была его ненависть.

Слишком сильно он хотел защитить друзей, свой дом, свою маленькую планету, успевшую стать родной.

Такой ненависти не выдержит даже атомное сердце.

Что-то тонко лопнуло в миниатюрном реакторе.

И странная, невыразимо приятная теплота хлынула в грудь, наполнив ее бесконечным счастьем…

Панель управления озарила вспышка – яркая, немедленно приглушенная автоматикой каравеллы.

Все вздрогнули, молча переглянулись.

Все, кроме Гора. Он молча смотрел под ноги.

Сейчас не нужны слова. Все понятно без них. Как было ясно с того момента, когда Мах ушел на встречу с чудовищем.

– Эй, ребята, – раздался взволнованный голос Прыща. – Наши варвары, эти, сукины Сыны Неба ушли! Ушли с Бастиона!

– Куда ушли? – не понял Зиг.