«Возлюбленная… змеиный зуб… Остерегайся змеи в пустыне?» А как умерла Элоиза? От укола в запястье. Габриел скорчил удовлетворенную гримасу.
«Но светит мне маяк…»
Высоко над головой, между зданиями, виднелась узкая полоска неба и Штопор — яркая щепка слева от Габриела, а в центре этой щепки — Маяк. Быстро проверив, не следят ли за ним, землянин пошел по переулку, в направлении звезды. И снова расчет времени, казалось, был на его стороне: пройди еще полчаса, и Штопора отсюда не было бы видно.
Один-единственный раз землянин видел, чтобы Киппер проявлял настоящее беспокойство, и было это при упоминании Кроличьих нор. Теперь Габриел понял почему. Для человека, привыкшего смотреть на Наковальню с макушки Кьяры, войти в Кроличьи норы было все равно что сунуться в пасть ловушки для омаров. Здесь и собственная дремлющая клаустрофобия Габриела уже просыпалась и сжимала его дыхательное горло, так что приходилось сознательно замедлять дыхание.
Переулок, по которому шел сейчас землянин, превратился почти в туннель, но впереди виднелся еще один Т-образный перекресток, а за ним — колышущаяся яркость, словно масса горячих углей за вертикальной щелью почтового ящика.
Выйдя на перекресток, Габриел оказался перед громадной стеной. Она протянулась больше чем на полсотни метров влево и вправо и уходила вверх так высоко, что ему пришлось изогнуться назад, чтобы увидеть верхушку. В ней не было ни одного окна, и надписи покрывали каждый дюйм ее поверхности яркой, корчащейся массой свечения. Она сияла, она пульсировала, как расплавленная стена утеса, тысячи оттенков букв, каракулей, символов наползали друг на друга, перебираясь с места на место.
— Вот дьявол! — благоговейно прошептал Габриел.
Запрокинув голову, он пошел вдоль стены, ведя по ней руками. «Вот дьявол!» Кто-то, должно быть, работал сверхурочно, чтобы держать голодных маленьких убийц надписей Организации подальше от этого пира.
Могучий Микu встал поутру, Cунул свой нос в чужую нору, Ниннеземельцы omкpыли лаз И ткнули Могучего Мики в глаз.