Перебирая крупицы информации, которые осели в мозгу Прокофьева за время поездки, он все-таки смог выловить ту кроху, которая не давала ему покоя.

– А с какой вы, говорите, планеты? – спросил Антон.

– С Раподии.

Вот теперь подозрения Антона из маленькой искорки разгорелись в довольно-таки крупный костёр. Развитые мышцы правого крыла значили, что Арун чаще закладывал виражи налево. А что там Семёныч говорил о системе Бальмазу? Что, кроме трёх планет, у них везде правостороннее лётное движение. И Раподия в этом списке не упоминалась.

Значит, Арун соврал насчёт своего места жительства. О чём же ещё он мог соврать?

Да обо всём! А может, кроме названия планеты, всё остальное было правдой. Нужны ещё доказательства.

Прокофьев подошел к сержанту Стакену:

– И он что, так и будет ждать прилёта корабля? Неподвижно?

– Если не случится ничего экстраординарного.

Прокофьев ненавязчиво, но очень внимательно осмотрел рокианца. Особенное внимание обратил на форму. Вот! Как же он сразу не заметил!

Шов на рукаве гимнастёрки был нестандартным. Уж в этом-то Антон был уверен! Форма для всех рас и видов делается на одной планете, а потом доставляется во все окраины Союза. А значит, форма липовая. В этом он был уверен. На форме ГАИ Прокофьев знал каждую ниточку, каждую петельку. В этом плане он был похож на модницу, способную с первого взгляда отличить брендовую сумочку от подделки.

Итак, из штаба за ним не посылали, и распределение не переносили. Надо разобраться, что нужно этим лжегаишникам. Но сначала придётся избавиться от их общества.

Прокофьев никогда не приветствовал насилие, но и на умение драться не жаловался. Чаще это делали его соперники. Однако сейчас силы были неравны. Хоть рокианец и застыл, как статуя, но голыми руками его не вырубить. Оставался побег.

Притворившись, будто просто осматривается, Антон прикинул расстояние до поля старого Фила. Если он успеет добежать до зарослей, то, возможно, ему и удастся оторваться от преследователей.

Сержант подошел к бальмазуанцу, стал за его плечом и поглядел в небо.

– А это не наш корабль? – невинно спросил Антон.

– Рановато, – неуверенно заметил Арун, но вверх посмотрел. И в тот же момент Прокофьев приложил его сплетёнными кулаками по затылку.

Бальмазуанец растянулся на земле, а Прокофьев, не оглядываясь, бросился к полю. За спиной заскрежетали камни. «Сержант» Стакен пришёл в движение.

Перепрыгнув низенькую ограду, Прокофьев нырнул в заросли корневищ. Пробежав метров двадцать, он направился по кругу, вдоль края поля. Здесь растения были помоложе и росли не слишком густо, что, во-первых, позволяло Антону держать приличную скорость, чтобы не споткнуться, и, во-вторых, из-за сравнительно рыхлой и мягкой почвы снижали скорость тяжеловесного преследователя.