— Неплохо для первого раза, да? — подмигнул мне пилот и тут же покачал указательным пальцем. — Погоди! Нас ещё не отпустили. Сейчас выведут на орбиту, а уже потом…

Со всех сторон, из металлической скорлупы рубки, послышалось едкое шипение, похожее на утечку газа. Я взволнованно завертел головой, но все остальные были спокойны.

— А вот сейчас они не торопятся, — сказал первый пилот.

— А иллюминаторы… — начал я, показывая на светящуюся модель корабля, которая медленно поворачивалась по часовой стрелке, как в обучающем фильме.

— Хочешь полюбоваться видом? — спросил пилот. — Да без проблем.

Он коснулся нескольких кнопок на приборной панели, изображение с иллюминаторов исчезло, но нас по-прежнему окружала темнота.

— Отличный ракурс, не правда ли? — рассмеялся первый пилот.

Темнота.

У меня похолодели руки.

Пилот вернул изображение на один из иллюминаторов — наш корабль теперь выглядел как маленькая зелёная ракета из компьютерной игры, перечёркнутая расходящимися векторами.

— Так…Сейчас, сейчас… — пробормотал пилот, нетерпеливо кивая головой.

Шипение, доносившееся из стен, затихло, и пилот поднял руку, готовясь отдать команду "на старт".

— Ждём подтверждения, — сказал он.

Все молчали. Я судорожно вздохнул и снова вцепился в подлокотники кресла.

На панели загорелся коммуникационный индикатор.

Первый пилот удовлетворённо хмыкнул и повернулся ко мне.

— А теперь… — сказал он.

33

33

Расчётное расстояние до Меркурия во время моего первого полёта превышало сто миллионов километров, и ускорение, чтобы не перегрузки не превышали 2G, длилось ровно двенадцать часов. Те, кто создавал программу полёта, явно думали о комфорте пассажиров — в отличие от операторов из командного центра, выводивших нас на орбиту.