А Елена ничего не сказала, потому что не была уверена, что стоит радоваться этому разрешению.

Робот провел их к поезду.

– Нас ждут, – сказал он проводнику, и тот посторонился, пропуская Лаэрта и его спутников в вагон. Приведший их робот зашел следом, последним – проводник. Дверцы закрылись.

В большей части вагона почему-то было темно. Освещалась лишь одна скамья, на нее друзья и уселись. Свой саквояж Лаэрт задвинул под сиденье.

– Так кто же он, наш таинственный покровитель? – спросил лис.

– Это я… – негромко раздалось из темного угла вагона.

Что-то сверкнуло, и из мрака на свет вышел, словно материализуясь на ходу, император.

Все живые в поезде охнули. Хоть и поняли, конечно, что это голограмма. Артем подумал, что поэтому-то император и послал за ними робота, раз, будучи голограммой, не мог покинуть вагон с голопроектором. Ну и еще потому, что он император и не пристало его голограмме разгуливать по платформе, подобно голограмме простого смертного.

Все ощутили легкое покачивание – поезд тронулся.

24

Елена и Артем боялись шелохнуться. Оба чувствовали себя не в своей тарелке, находясь в такой близости от императора. Нет, конечно, не от него самого, а от его голограммы, ясное дело. Но в такой близости!

А вот Лаэрт, к изумлению спутников, напуганным не казался. Он даже посмел сам обратиться к императору:

– Ваше величество, признаюсь, необычно видеть голограмму, путешествующую на поезде.

К еще большему удивлению спутников Лаэрта, император совершенно спокойно ему ответил, будто никакой дерзости не было.

– Вы правы, голограмме это ни к чему. Но вы-то не голограммы. Я вам помогаю. Просто скажите «спасибо».

– Спасибо, ваше величество. Можно мне высказать предположение?

Император сел напротив собеседника. Не здесь, конечно, сел, а у себя во дворце в Градбурге. Но выглядело это так, будто он сидит здесь, в вагоне.

– Высказывайте.

Лаэрт повернулся к спутникам:

– Друзья, подождите, пожалуйста, в другом конце вагона.