«Вот мы и встретились снова, – подумал Улисс. – Только теперь я знаю, что ты такое».

То же алое свечение, тот же жар, что и сто лет назад. Только искр всех цветов радуги нет, потому что сейчас, в этом времени, Разлом еще слишком мал.

Все, как завороженные, смотрели на феномен, не в силах отвести взгляд. Вокруг в беспорядке громоздилось оставленное учеными, устаревшее и по большей части пришедшее в негодность, научное оборудование.

Профессор спросил с придыханием:

– Красиво, правда?

– Потрясающе… – прошептала Елена.

– Великолепно, – кивнул Лаэрт.

– Неплохо, – смутился Артем.

– Перейдем к делу? – поинтересовался Улисс.

Профессор вздрогнул.

– Да-да, конечно!

Он присел на корточки и вытащил из своей сумки голографический излучатель Улисса. Однако включить не успел.

Из хлама, сваленного в кучу у стены пещеры, вырвался луч голопроектора, и после нескольких неуверенных мерцаний возникла голограмма императора.

Елена и Артем испуганно вжались в стены, а профессор втянул голову в плечи. Улисс остался на месте, но повернулся к голограмме спиной. Лаэрт отпрянул, однако взгляда не отвел.

Император повел головой по сторонам.

– Что это за место? – спросил он Лаэрта, игнорируя присутствие других зверей.

– Пещера, ваше величество… Брошенный полигон. Я собираю здесь металлолом. Потом делаю из него игрушки для детей, разлученных с родителями игровыми правилами.

Если Лаэрт пытался таким образом воззвать к совести императора, то попытка не удалась. Император выглядел очень недовольным, но совсем по другой причине.

– Я искал вас по всему «Ледяному дворцу», по всем точкам голопроекции! Эта – последняя! Я что, должен тратить на вас свое драгоценное время?

– Ни в коем случае, ваше величество!